— Конечно, покажу. Я уже давно их собираю. И всё благодаря Эшерли. Это он подарил мне моих первых бабочек, в день моего десятилетия. Целую корзину! Представляешь! — Маэжи улыбнулась, погружаясь в светлые детские воспоминания. — Напитанные чарами, они приходили в движение, стоило к ним прикоснуться. Мне нравилось, когда сверкающий рой начинал кружить вокруг меня, наполняя комнату шелестом множества крыльев. Я только и успевала что вертеть головой, любуясь каждой своей красавицей. А в ясную погоду, в лучах солнца, они кажутся ещё прекрасней, — с упоением рассказывала о своей страсти девушка. — Я покажу тебе и те, самые первые, что сделал для меня брат (жаль, чары со временем слабеют, и многие уже успели сломаться), и те, что приобрела сама. Каких у меня только нет! Золотые, медные, серебряные. И каждая по-своему особенная. Пойдём! — Напрочь позабыв о своей потере, Маэжи радостно схватила меня за руку.

Однако не успели мы выйти из кабинета, как на пороге нарисовался его недовольная светлость.

— Что это за собрание вы тут устроили? — окинул нас обеих суровым взглядом.

Маэжи стушевалась и робко ответила:

— Бабочку искали.

— Ищите в другом месте. Я тебе уже говорил, её здесь нет и никогда не было! — отрезал раздражённо.

Возражать злющему магу желания не возникло, поэтому я только смиренно кивнула. Не было — значит, не было.

А Маэжи, насупившись, явно задетая резким тоном брата, тихонько пробормотала:

— Ладно, мы тогда пойдём.

Свобода была так близко, я почти достигла утопавшего в лучах зимнего солнца холла, когда услышала за спиной сухое:

— Ива, задержись.

— Потом покажешь, — шепнула, обращаясь к Маэжи, и как на гильотину поплелась к злюке-магу.

Грустно кивнув в ответ, девушка выскользнула в холл, бесшумно прикрыв за собой двери.

Расположившись за рабочим столом, в котором мы успели провести тщательную ревизию, Эшерли жестом велел мне устраиваться в кресле и уже более спокойным голосом проговорил:

— Не передумала?

— Не передумала насчёт чего? — настороженно переспросила я, не представляя, что у высшего на уме и к чему он клонит.

— О мистере Дершире. — Грэйв расслабленно откинулся на высокую спинку. Поймав мой вопросительный взгляд, продолжил: — Каждый вечер пятницы Шейн отправляется в опиумный притон на Розвэл-стрит. Должен быть там и сегодня. Идеальнее места, чтобы увидеться с ним без свидетелей, не придумаешь. Но это необязательно делать тебе, Ива. Я и сам вполне могу с ним встретиться.

Червячок сомнения в груди снова зашевелился. Однако это не помешало мне ответить твёрдым:

— Нет, поеду я. Если беспокоишься, что в последний момент начну колебаться, не стоит. Я так долго этого ждала и ни за что не отступлю.

— Да нет, я беспокоюсь совсем о другом, — усмехнулся высший.

Более не пытаясь меня отговорить, принялся посвящать в детали своего плана.

Тёмное платье, шляпка с густой вуалью — его светлость утверждает, что ни один уважающий себя аристократ не отправится в клуб, подобный тому, который посещал мистер Дершир, без маскировки. Я хоть и не была аристократкой, но советом Грэйва пренебрегать не стала. Никто не должен был меня узнать.

На сей раз Эшерли не стал вызывать водителя, вёл машину сам, поэтому в салоне я сидела одна и могла не опасаться, что маг ощутит мои переживания. Волнение, стремительно переходящее в страх, к которому примешивалась неуверенность.

Где-то глубоко внутри раздавались робкие упрёки совести, заглушаемые другим голосом. Голосом, взывавшим к возмездию.

Кто бы мог подумать, что из жертвы когда-нибудь превращусь в охотницу. Вот только вместо того чтобы сохранять хладнокровие, меня обуревало смятение.