Может, потому, что она разоблачила его перед домом Карло, который до встречи с Ромили, по‑видимому, вполне верил этому бандиту. Что‑то с ней творилось неладное. Наверное, не только с ней одной… Но, вспомнив Рори, девушка спросила себя: уж не она ли сама вызывает в других людях ненависть, похоть и злобу? Пусть не во всех, но всегда найдется человек, испытывающий к ней отвращение. Даже в этой незнакомой, мужской компании. Ладно, мужской костюм хотя бы защищает ее от посягательств… Но как же отец, ее братья, Алдерик? Случалось ли с ними подобное? Им тоже преграждал дорогу испытывающий к ним лично необъяснимую злобу человек? Или и они такие же? Отец‑то вон как показал свое истинное лицо – прикинул, что сделка для него выгодна, и тут же продал дочь дому Гарису. А братья, Алдерик? Она же их совсем не знает, может, они просто не обращали внимания на нее. Она, мол, еще ребенок. Теперь‑то Ромили с мрачным прозрением увидела, что и в их душах тоже таился дьявол.

Сжав зубы, Ромили оседлала своего коня, подтянула подпруги, потом оседлала коней Орейна и дома Карло. В общем, в ее обязанности входила исключительно забота о птицах, но в этой неразберихе, суматохе чувств ей куда легче было с животными, чем с людьми. Эти ее понимали, относились дружески, помахивали хвостами при ее появлении, а люди? Того и гляди всадят в спину кинжал.

Голос дома Карло прервал ее размышления:

– Я смотрю, ты уже успел оседлать для меня Длинноногую. Спасибо, парень…

– Это просто замечательная кобыла, – ответила Ромили, похлопывая лошадь по крупу.

– Я смотрю, ты разбираешься в лошадях. Неудивительно, если ты из Макаранов. Эта родом с равнин Армиды – там разводят самых лучших коней. Хотя к горным переходам они не очень‑то приспособлены – выносливости не хватает. Иной раз я даже чувствую вину перед Длинноногой за то, что взял ее в это путешествие. Ее бы следовало вернуть на родину, дать ей отдохнуть, а в дорогу взять какого‑нибудь конька пониже, позадастей, лучше всего червина. Для этой местности это то что надо. Тут скачки устраивать негде. Хотя, – он погладил кобылу по шелковистой гриве, – я льщу себя надеждой, что она тоже привыкла ко мне. Знаешь, за время изгнания у меня осталось не так уж много верных друзей, с которыми я без всякого страха разделил бы все испытания. Длинноногая одна из них, пусть даже она бессловесное создание. Скажи, парень, ты знаешь толк в лошадях, этот климат не слишком суров для нее?

– Думаю, что нет, сэр, – помедлив, ответила Ромили, – она прекрасно пасется, легко несет седока. Может, стоит обернуть ей ноги, чтобы было потеплее?..

– Хорошая мысль, – согласился дом Карло и поманил к себе Орейна.

Они наложили что‑то вроде повязки на ноги коней с равнины. Конь Ромили вырос в Хеллерах и был приспособлен для горных переходов. Он ни разу не подвел ее!.. Ромили вознесла молитву богам, чтобы только не сглазить.

После долгого перехода – все вниз и вниз – они достигли долины, где сделали полуденный привал. Дорога здесь уже была достаточно широка и вела прямо в Город Снегов – Неварсин.

Прежде чем они достигли Неварсина, пришлось претерпеть еще одну ночевку в чистом поле.