|
– Мне бы самой хотелось посмотреть, как его танцуют, – призналась Элис. – Танец, который с такой яростью осуждают ревнивые поборники нравственности, должен быть особенным. Все веселой гурьбой повалили в гостиную – даже Уильям, которому еще рано было ложиться спать. Элис принялась рыться в нотах, разыскивая заказанные Мерри из Лондона вальсы. Неожиданно Реджи ее остановил: – Питер тоже хочет научиться танцевать вальс, так что вы потребуетесь в качестве партнерши. Аккомпанировать буду я. – Я не знала, что вы умеете играть на фортепьяно, – удивленно пробормотала Элис. – Не торопитесь с выводами – сначала послушайте, – ответил Дэвенпорт, усаживаясь за инструмент. Реджи оказался очень хорошим пианистом. Длинными сильными пальцами он сначала уверенно пробежал по клавиатуре, проиграв несколько гамм, а затем стал так же уверенно с листа исполнять вальс. Элис невольно задумалась о том, как при его образе жизни он мог выкраивать время, чтобы практиковаться в игре на рояле. Присоединившись к остальным, Элис наблюдала за Джулианом, демонстрировавшим туры и па вальса. Педантичный и щепетильный, он сначала протанцевал его с Мерри, затем с Элис. Питер тем временем пытался копировать его движения с той из партнерш, которая была свободна. Через каких нибудь полчаса по гостиной кружились в вальсе две пары, а Уильям взирал на танцующих с нескрываемой скукой. Элис была в полном восторге. Она в юности обожала танцевать, несмотря на высокий рост. К счастью, теперь она должна была появиться на балу в роли сопровождающей, в обязанности которой входило надзирать за воспитанницей, значит, ей не придется позориться на глазах у многочисленной публики. Накануне бала Элис случайно встретилась на конюшне с Реджи. Начался сезон ежегодной стрижки овец, и Элис поинтересовалась: – Ну, как идет стрижка? – Чтобы стричь овец, требуется гораздо больше умения, чем для их купания, – ответил Реджи, снимая с гнедой кобылы, на которой он приехал, седло и попону. – Известно ли вам, к примеру, что для того, чтобы обработать переднюю ногу овцы, надо надавить на определенную точку под ее плечом – и тогда нога выпрямится так, что состричь с нее шерсть не составит никакого труда? Страшно интересно… Ну да, конечно, вы об этом знаете, – снова заговорил он, увидев, что Элис улыбнулась. – Я тоже когда то об этом знал, но забыл. Гейб Митфорд потратил порядком времени, объясняя мне основы мастерства стригаля, но по выражению его лица я понял, что оказался не на высоте. Каждый раз, когда я случайно наносил животному порез, он кривился так, будто я испортил все руно. – В этом деле действительно легко напортить, а овечья шерсть – один из главных видов продукции, производимой в имении, – заметила Элис. – Вы действительно не испортили ни одного руна? – Ну, разве что одно или два, – неохотно признался Реджи. – Правда, Гейб сказал, что для новичка я управлялся не так уж плохо. Обойдя кобылу с другой стороны и взяв в руку пучок чистой соломы, Дэвенпорт принялся обтирать пот и пену с шерсти животного. – Вам по прежнему удается не пить? – подчиняясь какому то внутреннему импульсу, внезапно спросила Элис. Дэвенпорт смерил ее ледяным взглядом: – Думаю, это не ваше дело. Элис почувствовала, что краснеет. – Разумеется, не мое. Я ведь всего навсего служу у вас и должна терпеть вспышки раздражения хозяина. Резко повернувшись, Элис направилась к выходу. Дэвенпорт тихо сказал у нее за спиной: – Простите меня, Элли. Я был излишне резок. Вы этого не заслужили. Элис постояла, пережидая, пока утихнет гнев. Обернувшись, она увидела, что Дэвенпорт, положив ладони на спину лошади, задумчиво смотрит на нее. – Я знаю, что в последнее время со мной трудно общаться. |
