– На тело наносятся руны. Вот такие… – Ставр поворачивается спиной и спускает рубаху с одного плеча. По его позвоночнику вьется целая цепочка из татуировок. И все это руны.

– Я в прошлой жизни тоже носил татуировки. Вот здесь – показываю на свои предплечья – только это были не руны, а просто красивые рисунки. Так что думаю, я вполне в состоянии вытерпеть эту боль.

Волхв недоверчиво качает головой.

– Что за странная блажь украшать свое тело бессмысленными рисунками? Для чего?!

– Мода у нас такая. Считается, что это красиво. Некоторые чуть ли не все тело ими разрисовывают.

– Безумцы… Ладно, я подумаю, что можно сделать. Сначала нужно будет выбрать подходящую руну и подготовить все к ритуалу. А ты должен решить, что для тебя важнее.

– Память – не раздумывая, говорю я – мне в первую очередь нужно улучшить память. И вот что еще. Недавно я нанял слугу – индуса. Он тоже поклоняется богине смерти. Они зовут ее Кали…

* * *

Наконец, настал день, когда в наше имение должны прибыть долгожданные гости. Лена с тетушкой с ног сбились, с раннего утра наводят последний марафет в особняке. Букеты срезанных в оранжерее цветов расставляют по многочисленным по вазам, апельсиновые деревья в кадках и розовые кусты в горшках занимают почетное место у парадного входа. Слуги тщательно выметают и без того чистый двор, ровняют и без того безупречный бордюр из кустарников, поливают из леек клумбы и дорожки, чтобы те не пылили и не портили идеальную красоту.

Число приглашенных не велико, но каждого из наших гостей нужно разместить со всеми удобствами и почетом, а потом подать такой обед, чтобы перед искушенными господами не было стыдно. Поэтому жена второй день пропадает на кухне – надзирает за поварами и дает им последние наставления. Для нее, как для молодой жены наследника, сегодня, считай, первый экзамен, и она очень волнуется. А вот я почему то спокоен, как удав. Ну, нет у меня пиетета перед князьями и графьями – привык уважать людей не за титулы и должности, а за их конкретные дела…

К полудню начинают прибывать первые из гостей – кто то приехал в открытой коляске, кто то в карете. Большинство приглашенных из Костромы, но есть гости из Вологды и Ярославля. Мы с дядюшкой встречаем всех у парадного входа, Бекетов каждого обнимает и по старинному русскому обычаю троекратно расцеловывает. Преподносит гостю чарку водки на серебряном подносе, и лишь потом представляет меня. Возможно, кто то из них и в курсе, что я его внук, а не племянник, но вида никто не подает. Сказано Константин, значит Константин.

Дядьки все взрослые, солидные – моложе пятидесяти лет вообще никого нет. Фамилии для меня знакомые, благо Романов просветил «who is who» в Северном клане. Гагарин, Захарьин, Трубецкой, Урусов, Балакирев, Глинский, Сумароков, Щербатов, Корсаков, Головин, Палицын, Минин – словно исторический роман листаешь.

Некоторые гости, как князья Хованский, Ухтомский, Долгоруков и Вяземский – из таких древних семей, что ведут свои родословные аж от Рюриков. Вот она – настоящая русская аристократия, до которой даже нынешняя царствующая ветвь Романовых не дотягивает. Заговор в кланах явно намечается не хилый, если такая тяжелая артиллерия к нему подключилась.

Последним приезжает Патриарх Северного клана – князь Мещерский Павел Михайлович. Это близкий друг Александра Ивановича, поэтому от него у Бекетова точно секретов нет.

– Ну, здравствуй,…Константин – улыбается седой мужчина в преклонных годах – Заставил ты нас поволноваться!

Приходится изобразить легкое смущение.

– Нет худа без добра, Павел Михайлович. Зато Алексею Петровичу удалось помочь.

– Скромность – похвальное качество.