В ответ мы услышали кошачий рык сквозь зубы – кажется, нас сейчас не культурно послали по известному адресу. Посмеявшись, мы побежали с Романовым дальше, но еще минут через десять уперлись в глубокий бочаг, наполненный талой водой – дальше дороги не было. Пришлось возвращаться. Для первого раза было вполне достаточно, а вот завтра нужно будет проверить правую сторону озера.

Но стоило нам добежать до скита, как на крыльцо вышла рыдающая Василиса:

– Матушка Феофания прислала сокола с дурными вестями – жандармы вечером убили Володара!

Глава 24

– Ваше величество, есть срочные новости из Шлисса!

Бенкендорф вошел в кабинет императора без предварительного доклада флигель адъютанта, поскольку знал, что Николай Павлович с нетерпением ожидает этих вестей. Раздражать вспыльчивого царя излишним соблюдением протокола в данном конкретном случае не стоило.

– Надеюсь, Александр Христофорович – император демонстративно отбросил в сторону перо и нетерпеливо уставился на шефа жандармов – вам, наконец то, есть чем меня порадовать. Беглецы схвачены?

– Нет, Ваше Величество – смутился Бенкендорф – этим пока порадовать не могу. Но мои люди напали на их след. Новости из Шлисса интересные, хотя и несколько… озадачивающие.

– Докладывайте.

Надежда, вспыхнувшая было в глазах императора, угасла. Но чтобы не показать своего разочарования, он снова потянулся за отброшенным в сторону пером, делая вид, что ему необходимо что то дописать.

– Во первых, майор Турубанов застрелился, не дожидаясь прибытия жандармов и начала следствия. Дела Секретного дома он оставил в идеальном порядке, несмотря на то, что принимал деятельное участие в поиске беглецов. Все личные бумаги покойного майора моими людьми просмотрены, ничего подозрительного или указывающего на его связь с устроителями побега, в них не найдено. Как и в прощальном письме, оставленном сыну. Свою вину он в нем полностью признает, называет себя верным слугой престолу и потому мол, сам выносит себе строгий приговор. Далее речь в письме идет об управлении их имением и обычные для такого случая отеческие напутствия сыну.

Бенкендорф положил изъятое письмо на край стола, но Николай даже не взглянул на него. Царь с трудом сдерживал раздражение, злясь на то, что Турубанову удалось ускользнуть от наказания, которое он так тщательно для него придумывал последние два дня.

– Продолжайте про найденный след. Не стоит и далее уделять внимание этому ничтожному, трусливому человеку.

– Как прикажете, Ваше Величество – кивнул шеф жандармов и перешел к главной части из донесения своего человека.

Но чем дальше он докладывал, тем больше округлялись глаза Николая. Он ожидал чего угодно, но не помощи церковников преступникам. А появление на сцене язычников и вовсе вызвало у него изумление.

– А… вы твердо уверены, что погибший истопник был волхвом? На каком основании ваши люди сделали такие странные выводы?!

– При осмотре тела, на нем нашли весьма характерные татуировки в виде древних рун. Их смысл для нас утерян, но я распоряжусь доставить тело в инквизицию, где есть знающий человек. И уже сейчас понятно, что это был не рядовой язычник, а одаренный волхв, который несмотря на почтенный возраст, сумел оказать сопротивление и убить не только жандарма, но и гвардейца. Причем, его же оружием.

Император встал, стремительно прошел к окну, резко развернулся на каблуках сапог:

– Я все равно не могу понять, как бывшие офицеры – заговорщики могут быть связаны с монастырями, и тем более с язычниками? О которых сто лет ничего не было слышно – с тех пор, как мой прапрадед Петр Великий лишил их влияния и загнал в дремучие леса. Понятно, что среди крестьян суеверия живы, но что заставило сблизиться с волхвами представителей Церкви? Это церковный заговор?!

– Боже, упаси! – открестился шеф жандармов от богохульного предположения – О таком и помыслить невозможно.