А двигатель работал…

Маринони сердито окликнул зятя: нужно было смазывать машину — ведь она не имела никаких приспособлений для автоматической смазки.

Коснувшись цилиндра, Ленуар обжег руку: «рубашка» была раскалена. Вода вытекала из нее, дымясь туманом пара. Значит, охлаждение было недостаточным. Да и масло проникало в цилиндр в недостаточном количестве.

Через несколько минут в цилиндре послышался неприятный звон, потом скрежет. Машина, громко хлопнув несколько раз, остановилась. Раскаленный поршень заел…

Ну, на сегодня довольно! Машина пошла, и больше пока ничего не требуется. О мелких неполадках речь будет завтра. Сегодня вся семья торжествует, победу — плод многолетней работы механика Ленуара!..

Жан чувствовал себя победителем. «Фабриканты еще не раз скажут мне спасибо», — то и дело мелькало в его сознании.

Взяв на руки маленького Батиста, Ленуар пошел к воротам, следом за женой. И вдруг в темноте двора он увидел, что кто-то загораживает им дорогу. Послышался испуганный крик Бианки. Подбежав, Ленуар узнал Бреваля.

— Я хочу знать, что делают посторонние люди на дворе моей фабрики! — крикнул инженер.

— Эта фабрика принадлежит моему отцу! — не менее резко заявила Бианка.

Инженер не отступил:

— Мы — хозяева этого двора в равной степени. Господин Маринони, не дадите ли вы объяснение тому, что здесь происходит?

— Я хозяйничаю в моем заведении, сударь, — сказал Маринони.

Бреваль, по-видимому, давно уже понявший, что́ здесь делается, пришел в ярость.

— Я не позволю себя обкрадывать! — кричал он. — Вы нечестный компаньон, сударь! Иностранцы слишком много начинают себе позволять в нашей стране! Люксембуржец и итальянец чувствуют себя здесь как дома и распоряжаются моим карманом, как своим. Это моя фабрика! Это мой двор! Здесь стоят мои станки! Здесь могут делаться части только к моим машинам! Только я могу давать заказы этой фабрике! Признаете ли вы, господин Маринони, что самым бессовестным образом нарушили наш договор?

Старик молча пожал плечами. Рыжий инженер прохрипел:

— Вы хотите, чтобы я предъявил свои доказательства? Отлично, вы получите их!

И он торжественно удалился.

Маринони и Ленуар с женой тоже ушли, обсуждая происшествие. Теперь, когда машина заработала, им уже не страшны были угрозы инженера.

Однако на следующее же утро, едва Маринони завернул за угол улицы Рокетт, он увидел неладное. На дворе фабрики царило необычайное оживление.

Судебный пристав опечатывал сарай, где стояла машина Ленуара. Бреваль торжествующе расхаживал по двору, обмахиваясь шляпой. Его усы задорно топорщились, клоки рыжих волос торчали вокруг лысины. Инженер вспотел от возбуждения, несмотря на октябрь.

Рассуждения его были таковы: Маринони нарушил договор, допустив изготовление на фабрике чужой машины. Это бесспорно. Значит, также бесспорно и то, что Маринони должен уплатить ему, Бревалю, неустойку. Бреваль отлично знал, что денег у Маринони нет, поэтому он потребовал наложения ареста на имущество фабрики и в первую голову опечатал сарай с машиной Ленуара.

Все усилия Маринони и Ленуара освободить машину из-под ареста ни к чему не привели. Бреваль был неумолим. Он требовал немедленной уплаты неустойки.

Получив исполнительный лист, он приказал пустить в ход кувалды и тут же продал машину Ленуара как металлический лом, даже не дав себе труда разобрать ее на части.

10

Поскольку руки Маринони были теперь развязаны, он и Ленуар решили немедленно собирать вторую машину — ту, над которой Ипполит уже работал.