1. Всасывание рабочей смеси из газа и воздуха.

2. Сжатие газа и воздуха в самом цилиндре.

3. Воспламенение смеси в мертвой точке с последующим сгоранием и расширением.

4. Выталкивание продуктов сгорания из цилиндра.

Бо де Роша ссылался на мнение какого-то капитана Карно, о котором инженер Морелль никогда и не слышал. Впрочем, Морелль был далек от мысли вдаваться в обсуждение всех этих специальных подробностей. С него было достаточно и того, что предложение Миллиона, если удастся претворить его в жизнь и извлечь из него хоть часть выгод, о которых говорил и Бо де Роша, сулит немалые доходы. Можно будет создать даже специальную компанию для эксплуатации патента.

Однако прежде всего надо построить несколько пробных машин.

И вот Морелль решил адресоваться к своему случайно обнаруженному родственнику.

Один из посетителей, ожидавших Морелля в приемной — маленький, щуплый человек с головой, похожей на грецкий орех, — и был инженером Миллионом. Старый потертый фрак сидел на нем мешком, несвежие панталоны пузырились на коленях.

Рядом с ним не просто сидел, а восседал человек крепкого сложения, с высоко поднятой головой, увенчанной зачесанной назад седеющей шевелюрой. На его живом подвижном лице то и дело появлялась улыбка. Это был Бо де Роша — идеолог и теоретик предложенного Миллионом нововведения.

Посетители не возлагали особых надежд на нынешнее свидание. Они — и в особенности Бо де Роша — отлично сознавали, что их предложение не является не только достаточно ясным для современников, но скорее всего покажется вздорным, ненужным, способным лишь усложнить и без того неважно работающие двигатели. У них уже был достаточно печальный опыт, и теперь оба рассчитывали только на случай.

Когда Морелль покончил наконец со своим кофе, все трое сели в коляску и отправились на улицу Рокетт.

Ленуар увидел гостей еще из окна конторы, когда они шли двором. Двоих он не знал вовсе, но, приглядевшись к третьему — тучному старику, важно выступавшему во главе группы, — узнал того, кто тридцать лет назад «облагодетельствовал» его двумя пятифранковиками, высланными через лакея.

С неприязнью смотрел Ленуар, как этот старик брезгливо ступает лакированными ботинками по заваленному железным ломом двору. И вдруг к горлу Жана подступил клубок ненависти. Позвав конторщика, он подвел его к окну и сказал:

— Видите вон того важного старика? Если он будет спрашивать меня, передайте ему эти два наполеондора и скажите: «Господин Жан-Этьен Ленуар, сын Лауры Мадлен Ленуар-Морелль, возвращает свой долг с наросшими на него процентами и просит больше не справляться о его здоровье». Вы запомнили?

Стоя у окна, он наблюдал за сценой во дворе. Однако ожидаемого эффекта не получилось. Инженер Морелль недоуменно пожал плечами и бросил наполеондоры конторщику со словами:

— Возьмите их в знак сострадания, что вам приходится служить у сумасшедшего.

Миллион поник головой — рушились его надежды. А Бо де Роша от души расхохотался. Он был фаталистом и не мог сердиться на судьбу. Сам же по себе случай его весьма позабавил.

Ленуар, стоя у окна, кусал губы. Сегодня он хотел взять еще один реванш — ничего не вышло!

Конечно, если бы Морелль помнил об обстоятельствах своего первого знакомства с племянником, вряд ли он пришел бы сюда; точно так же и Ленуар не стал бы думать о сведении мелочных счетов со своим дядюшкой, если бы знал, зачем старик привел сюда этих инженеров. Но почем мог он знать?.. Мог ли он полагать, что отказ от разговора с весельчаком Бо де Роша навсегда закроет для него перспективу закрепить за своей машиной положение единственного практически применимого двигателя.