|
– Пижама… К середине недели она не может быть не помятой, как ни старайся… Так что же вы хотели мне сообщить? Она не торопясь разжевала ломтик сыра, запила молоком и лишь после этого взглянула на меня. – Пожалуй, будет лучше, если вы сначала объясните мне кое что. Ну, например, почему вы думаете, что Пампа не убивал Флойда Уиттена? С меня мигом слетели остатки сна, и я стал лихорадочно размышлять. Мне то казалось, что я веду непринужденную увлекательную и даже, пожалуй, игривую беседу с хорошенькой особой, и вдруг она сразу все испортила. Я и в глаза не видел Х.Р. Лэнди и не мог сказать, похожа ли на отца моя собеседница, но ее манеры, тон, которым она задала вопрос, наконец, взгляд ее красивых глаз – все это подтверждало, что она достойное дитя человека, нажившего десять миллионов долларов. – Так то вы отблагодарили меня за то, что я, пожертвовав сном, спас вас от голодной смерти! – упрекнул ее. – Если у нас и есть какие нибудь доказательства, они находятся у мистера Вулфа, и вам надо обратиться к нему. Если никаких доказательств не существует, мои рассуждения покажутся вам пустой болтовней. – Как знать, попробуйте. – Что вы! Докучать вам? Никогда!.. Еще молока? – Что ж, тогда попробую объяснить я. Вирджила Пампу я изучила лучше, чем многие другие. Последние два года работала вместе с ним – вы, наверное, знаете это. Иногда он бывает настоящим тираном, да и упрямства ему не занимать, и все равно я его люблю. Я не верю, что он мог убить Флойда Уиттена, нанести ему удар ножом в спину. – Это что еще за новость? – нахмурился я. – Ничего не понимаю! Полицейским вы рассказывали об этом? – Конечно, нет. Кстати, я и вам ничего не рассказывала, если они поинтересуются, хорошо? К тому же, я высказываю свое личное мнение. Если Уиттена убил не Пампа, значит, возможно, кто то из нас, а я то знаю, что это не так. Если даже встать на вашу точку зрения и считать, что все мы лжем, доказать это все равно невозможно, а раз так, виновным снова оказывается Пампа, ему, выходит, и придется пострадать. Но я уже высказала свое мнение о нем… Интересно, сообщил ли он полицейским все детали, и если да, то поверили ли они ему. Мне так хочется помочь Пампе! Он говорил вам, что парадная дверь была открыта? – Не понимаю. Какая дверь? В нашем доме? Фиби кивнула. – За каких нибудь полчаса я несколько раз выходила из столовой, чтобы убедиться, что мама и Вирджил еще в гостиной, и все это время парадная дверь оставалась приоткрытой. Наверное, Пампа собирался уходить и столкнулся с мамой на пороге. Она вернула его и увела в гостиную, а дверь они забыли закрыть. Да, да, так оно и было! И я, и Ева, и Джером – все мы помним, что до появления Вирджила и мамы парадная дверь была закрыта. – Интересно! – мне стоило больших усилий выглядеть невозмутимым. – Очень интересно. Вы говорили об этом полиции? – Нет… До сегодняшней беседы с мистером Вулфом мне и в голову не приходило, что это важно. Но если дверь была открыта в течение получаса, кто нибудь мог войти в дом, подняться по лестнице, убить Флойда и уйти. Догадался ли Пампа рассказать об этом? Ведь он же сам открыл дверь, а потом забыл ее закрыть. Полицейские, наверное, не поверили ему, но мне то они поверят, если я скажу, что тоже видела дверь открытой. Как вы думаете? – Возможно, – кивнул я. – И тогда истина восторжествует. Пампа и все остальные окажутся вне всяких подозрений. Двое свидетелей куда лучше одного, а трое – это уже просто замечательно. Ваша мама, полагаю, тоже сможет припомнить, что дверь оставалась открытой? Фиби отвела взгляд и, пытаясь скрыть смущение, протянула руку за бутылкой молока, налила себе примерно треть стакана. |
