|
Эта верхушка вызывает в стране всеобщую зависть, эти люди образовали свою политическую партию, посылают своих детей в аристократические школы в Сиднее, запросто принимают у себя принца Уэльского, когда он является в Австралию с визитом. А он, Пэдди Клири, - простой человек, рабочий. И ничего у него нет общего с этими колониальными аристократами, слишком неприятно напоминают они ему семейство его жены. И когда вечером в гостиной отца Ральфа он застал Фрэнка, Мэгги и самого хозяина у пылающего камина - спокойных, довольных, сразу видно, провели день беззаботно и весело, - его взяла досада. Ему отчаянно не хватало незаметной, но надежной поддержки жены, а сестру он терпеть не мог, пожалуй, не меньше, чем когда-то в раннем детстве, в Ирландии. И вдруг он заметил пластырь над глазом Фрэнка, его опухшее лицо, и несказанно обрадовался предлогу для вспышки. - Ты как же это покажешься матери на глаза в таком виде? - заорал он. - Чуть за тобой не уследи, ты опять за старое, кто на тебя косо ни поглядит, сразу лезешь а драку. Пораженный отец Ральф вскочил, раскрыл было рот - примирить, успокоить, но Фрэнк опередил его. - Я на этом заработал деньги, - очень тихо сказал он, показывая на пластырь. - Двадцать фунтов за несколько минут, тетушка Мэри нам с тобой двоим за месяц столько не платит! Нынче в балагане Джимми Шармена я уложил троих классных боксеров и продержался целый раунд против чемпиона в легком весе. И заработал себе двадцать фунтов. Может, по-твоему, мне и не следует этим заниматься, а только нынче сколько народу там было, все меня зауважали! - Управился с парочкой выдохшихся перестарков на захолустном представлении да и возгордился? Пора подрасти, Фрэнк! Понятно, росту в тебе уже не прибавится, но хоть бы ради матери постарался ума прибавить! Как побледнел Фрэнк! Лицо - точно выбеленная непогодой кость. Выслушать жесточайшее оскорбление, да еще от кого - от родного отца, и нельзя ответить тем же. Он задыхался, еле пересиливая себя, чтобы не пустить в ход кулаки. - Никакие они не перестарки, папа. Ты не хуже меня знаешь, кто такой Джимми Шармен. И сам Джимми Шармен сказал, из меня выйдет классный боксер, он хочет взять меня в команду и сам будет тренировать. Да еще станет мне платить! Может, росту во мне и не прибавится, зато силы хватает, я кого хочешь разделаю под орех - и тебя тоже, ты, вонючий старый козел! Пэдди прекрасно понял намек, скрытый в последних словах, и тоже страшно побледнел. - Да как ты смеешь! - А кто ж ты есть? Скот похотливый! Ты что, не можешь оставить ее в покое? Не можешь не приставать к ней? - Не надо, не надо! - закричала Мэгги. Отец Ральф будто когтями впился ей в плечи, больно прижал к себе. Слезы струились у нее по щекам, она отчаянно, тщетно старалась вырваться. - Не надо, папочка! Ой, Фрэнк, не надо! Пожалуйста, не надо! - пронзительно кричала она. Но ее слышал один только отец Ральф. Фрэнк и Пэдди стояли лицом к лицу, страх и враждебность наконец обрели выход. Плотина, которая прежде их сдерживала - общая любовь к Фионе, - прорвалась, ожесточенное соперничество из-за нее вышло наружу. - Я ей муж. И господь благословил нас детьми, - сказал Пэдди спокойнее, силясь овладеть собой. - Ты гнусный кобель, ты на каждую сучку рад вскочить! - А ты весь в гнусного кобеля - своего папашу, уж не знаю, кто он там был! Слава богу, я-то тут ни при чем! - заорал Пэдди. |
