— Это я вам только основные назвал, — «обрадовал» меня юрист. — Там ещё куча всего по мелочи, но это решаемое. И я вам скажу, что вам ещё повезло.

— Повезло? — удивился я.

— Однозначно повезло. Эти условия, судя по всему, вообще никто не собирался выполнять, так как завод приватизировали ради того, чтобы потом провернуть схему с перепродажей. Их включили, чтобы комиссия по приватизации дала добро. И в этой ситуации там могли что угодно написать — например, увеличить штат в три раза или производство в пять.

— Согласен. Повезло.

— И ещё можно подать прощение, чтобы весь период ареста завода не включали в срок, отведённый на модернизацию. И не просто можно, а нужно! Учитывая, что арест наложили через шесть месяцев после приватизации, у вас есть полтора года.

— Времени в принципе достаточно. Только вот средств на эту модернизацию нет вообще.

— Вам ещё нужно будет выплачивать проценты по кредиту, — напомнил юрист. — Хоть и небольшие, но всё-таки.

— Замечательно, — усмехнулся я. — Кредита нет, а проценты по нему есть.

— Увы, но даже если суд докажет вину Боброва, и его осудят, украденные им деньги никто не вернёт. Можно, конечно, подать иск в международный арбитраж, чтобы тот обязал английскую компанию-получателя платежа вернуть его. Но там, скорее всего, была фирма-однодневка или что-то типа того. А оспорить сам платёж не получится. Бобров имел право подписи, и к банку вопросов нет. Они не должны проверять, куда и зачем отправляются деньги, если платёжное поручение подписано уполномоченным на это лицом.

— Да понятно, что про эти деньги можно забыть, — сказал я.

— Но в арбитражный суд мы в любом случае обратимся, — сказал Покровский. — Лишним не будет. Возможно, на время рассмотрения нашего обращения тоже получится сдвинуть срок модернизации. Может, ещё что-то придётся сделать. Сейчас сложно сказать, я ведь только бегло ознакомился с ситуацией.

— Что нужно для того, чтобы вы занялись этим всерьёз? — спросил я.

— Ничего, кроме вашей отмашки.

— Если вы о вашем статусе, то мы можем считать, что вы работаете моим юристом с того дня, как впервые увидели документы по заводу. Пока неофициально, так как мне просто некуда вас нанять — у моей компании нет в штате должности юриста. Но скоро мы расширимся и тогда сразу же оформим вас в штат.

— Для меня это некритично, — ответил Покровский. — Я могу какое-то время поработать и неофициально, я не верю в хорошую пенсию за стаж.

— Но мы в любом случае должны расшириться, и я планирую это сделать в ближайшее время. Нам придётся это сделать в случае заключения договора об аренде Восточного рынка. Арина Андреевна сказала, что здесь вы тоже можете нам помочь.

— К сожалению, только информацией, — развёл руками юрист.

— Это уже много, потому как я просто не представляю, с какой стороны подступиться к администрации города с этим вопросом.

— Со стороны Михеева Мирона Сергеевича. Это помощник Коростылёва, он курирует все хозяйственные вопросы в администрации города. Через него проходит вообще всё.

— А вы не знаете, насколько он самостоятелен? — поинтересовался я.

— Вы имеете в виду, можно ли к нему идти напрямую, минуя губернатора? — уточнил юрист и тут же ответил: — Можно. Но он очень непростой человек. Мне даже кажется, что с Коростылёвым договориться проще. Если, конечно, есть на него выход

Выхода на губернатора у меня, к сожалению, не было. Но всё же мне казалось, что на этого Михеева выйти будет проще. Надо будет попросить Саню и Артура, чтобы собрали о нём информацию. Как мне подсказывал опыт, заместители по хозяйственной части любого крупного чиновника имели свои слабости.