Она отшатнулась:

– Чего? Эпилепсии? Не смеши меня! Я видела приступы. Знаю, как они выглядят. Меня же не колотило, так? Я не падала, у меня не шла пена изо рта.

– Ты говоришь о тяжелом приступе. Но припадки бывают самые разные. Временные поражения височных долей могут приводить к изменению личности, к странному поведению. Я…

– У меня не было приступа!

– Может, все дело в опухоли, Жаннет. Может, мы еще плохо знаем, как она реагирует. Или это последствия лечения. Мы должны позвонить доктору Филдингу.

– Нет. Ни в коем случае.

– Но еще минуту назад ты сама просила меня.

– Должно быть, ты меня неправильно поняла. Чего это вдруг я захотела увидеть доктора Филдинга? Со мной все в порядке. Никогда не чувствовала себя лучше.

– Жаннет, прошу тебя. – Чем больше Кейт думала о том, чему она только что была свидетельницей, тем больше ее охватывала тревога. Ей никогда не доводилось наблюдать такое драматическое изменение личности – вот уж действительно, доктор Джекил и мистер Хайд[9] наяву. У нее зашевелились волосы на затылке. – Это серьезно.

– Это ровным счетом ничего, Кейт. Перестань беспокоиться. Просто оставь меня в покое. Я… – Она склонила голову, словно прислушиваясь. – Подожди. Кто‑то идет.

Жаннет направилась к входной двери. Не успела она пересечь прихожую, как дверь распахнулась. На пороге стоял мужчина. Кейт узнала в нем того, кто прошлой ночью в доме на улице Бронкса приветствовал Жаннет.

– Как вы сюда попали? – выпалила Кейт.

Его взгляд мельком скользнул по ней – лишь сейчас Кейт заметила, что у него маленькие и холодные глаза, – и вильнул в сторону. Ни он, ни Жаннет не потрудились ответить ей, но Кейт заметила, что он держит в руке что‑то металлическое.

Поняв, что Жаннет дала ему ключ от своей квартиры, Кейт испытала приступ тошноты.

Закрыв за собой дверь, он прошел в комнату и протянул руки к Жаннет:

– Что с тобой случилось?

Она кивнула и сама протянула руки ему навстречу, которые он принял. Так они и стояли, глядя друг на друга.

– Соберись, – сказал мужчина.

Жаннет снова только кивнула. После нескольких секунд молчания. Жаннет сказала:

– Приступ.

Оба они уставились на Кейт.

– Что тут происходит? – спросила она. – И кто вы такой?

– Это Теренс Холдсток, – объяснила Жаннет. – Друг.

– С тобой все в порядке? – обратился Холдсток к Жаннет.

– Не уверена.

– Я сам проверю.

Снова обмен взглядами. Затем Жаннет повернулась к ней:

– Мы пойдем прогуляемся.

Внутренний панический голос сказал Кейт, что Жаннет нельзя отпускать с этим человеком. Она не могла избавиться от пугающего и совершенно ненаучного впечатления, что существуют две Жаннет – и та, которую она знала и любила, находится внутри этого странного существа и старается процарапаться наружу.

– Я тоже пойду.

– Нет, – сказала Жаннет. – Нам нужно побыть наедине.

И, не проронив больше ни слова, даже не попрощавшись, они повернулись и вышли.

Кейт понимала, что в любое другое время она, скорее всего, признала бы свое поражение. Но сейчас она испытала такую встряску, что не думала об этом. Творилось что‑то совершенно неправильное. Эта проблема носила нейрологический характер. Иначе и быть не могло. А с мозгом Жаннет работал ее онколог, доктор Филдинг.

У нее дрожали руки, когда она взялась за телефон. Она должна позвонить Филдингу.