Он повернулся к Кейт и увидел, что та продолжает стоять на кухне с растерянным и смущенным выражением лица.

– Что тут произошло? – спросила она.

– Будь я проклят, если понимаю. Ты же доктор. Тебе доводилось видеть что‑то подобное?

– Никогда.

– Должно быть, это в самом деле микроволновка. Но я знаю о ее работе столько же, сколько о ядерной физике.

– Я знаю, они что‑то излучают – неионизированную радиацию. Она зависит от длины волны и используется где угодно – от радаров и мобильных телефонов до приготовления пищи. Но я не могу поверить, что Жаннет так меняется, стоит только ей включить микроволновку.

Джек взял руку Кейт и заставил ее провести пальцами по трещине в дверце духовки.

– Похоже, она протекает.

Кейт помотала головой:

– Я все же не понимаю…

– Я могу составить целый список того, чего и сам здесь не понимаю. И всюду торчит Холдсток. Ты рассказывала, что он появился сразу же после того, как Жаннет в первый раз изменилась, так? И теперь он снова выскочил на сцену. Тебе не кажется ли, что он насовал сюда жучков?

Кейт потерла предплечье.

– Не говори так. Я читала статью, как люди заболевали, когда подвергались облучению неисправными микроволновками.

– Пару месяцев назад я провел весь уик‑энд в компании параноиков, которые рассказывали о жутких событиях. Среди них были истории, как КГБ и ЦРУ используют микроволновки для контроля над мозгами. Но может, они были не такими уж параноиками.

– От твоих слов у меня мурашки по коже.

– А что там она говорила о вирусе, который действует ей на мозги? Как по‑твоему, это возможно?

У Кейт был жалкий вид.

– Джек, я не знаю. Вроде этого не может быть. Это же аденовирус. Даже если он мутирует… я не могу представить, что аденовирус в состоянии влиять на чей‑то мозг.

Микроволновки, многообразие личностей, вирусы с их мутациями – Джеку казалось, что он сорвался с уступа и погружается в подводный каньон.

– Может, я ошибаюсь, но думаю, что надо выходить на Филдинга. Не знаю, как тебе, но мне это не по плечу. Не моя лига. Может, тебе удастся с ним договориться.

– Сейчас же займусь этим.

– А пока ты будешь вести с ним медицинские разговоры, я тоже кое‑куда сбегаю. Когда вернусь, не знаю.

У Джека была идея, которую он хотел проверить. Но первым делом ему нужно было обзавестись кое‑каким инструментом.

5

Сэнди сидел за своим столом. У него кружилась голова. Должно быть, это утро было величайшим в его жизни. Он все еще не мог поверить в тот прием, который ему устроили два часа назад, когда он вошел, – поднявшись, ему все аплодировали, издавая радостные вопли. Джордж Мешке встретил его на полпути, чтобы пожать руку, и сказал, что его номер – да, они так и говорят, что это его номер, – был распродан по всему городу.

И теперь еще автоответчик. Он только что прокрутил последнее из девяти посланий. Люди, о которых он не слышал годами – бывший сосед на съемной квартире, давний соученик, даже один из профессоров с факультета журналистики, – все звонили, чтобы поздравить его. Что дальше?

– Привет, Сэнди.

Он поднял глаза и невольно моргнул. Патрисия Роулинсон из отдела культуры, силиконовая блондинка с неизменным загаром. Конечно, она ломака и врунья, но в этом цветастом платье она была сущей куколкой.

Сэнди замялся с ответом.

– Ох… ну да, привет.

– Блистательно.

В прошлом, когда он с ней здоровался, она всегда смотрела на него как на пустое место.