Он неопределённо пожал плечами, кося под дурачка. Ах, какая честь — его пригласили в балет. В ножки ей теперь кланяться, что ли, или ручки целовать? А может, присесть в реверансе?

— Подойди-ка, — резко перейдя на “ты”, властно произнесла вдруг балерина, кивнув Пашке. Он не посмел ослушаться и сделал несколько шагов в её направлении.

— На шпагат можешь сесть? — спросила она. — Покажи.

В поперечный шпагат он уселся легко, играючи, а вот с продольным возникла заминка. Впрочем, немного попыхтев, Пашка сделал и это.

— Подними ногу кверху, — скомандовала она. Пашка тут же, стоя на одной ноге, задрал вторую выше головы.

— Прекрасная, прекрасная растяжка… — одобрительно пробормотала Ксения Андреевна. — А теперь сними рубашку. И брюки.

— Чего?! — обалдел он. Ну рубашку-то ладно, но остаться без штанов?!

— Паша, Ксения Андреевна посмотрит на твои ноги, — вмешалась директриса. — Это… это важно для балета.

— Что я — в трусах должен буду остаться?!

— Ну не без трусов же, — хмыкнула Высоцкая. — В чём проблема?

— Да не буду я! — возмущённо заявил Пашка, весь красный от негодования.

— Павел, пожалуйста, — подала голос Хрусталёва. — Я тебя очень прошу. Мне нужно окончательно оценить твои данные.

Пашка нехотя, будто бы через силу, медленно расстегнул пуговицы на рубашке и сбросил её прямо на пол, а затем спустил штаны и неловко переступил через них, оставшись перед балериной в майке, трусах и носках.

— Отлично, отлично… — без тени смущения бормотала та, осматривая его. — Какие выразительные руки… И ноги длинные. Превосходно! Ну-ка, встань в первую позицию.

— Да я понятия не имею, что такое эта ваша первая позиция! — раздражённо фыркнул Пашка.

— Это когда пятки вместе, а носочки смотрят в противоположные стороны, ровно по линеечке, — торопливо подсказала директриса, волнуясь так, точно это она сама сейчас проходила вступительное испытание в балетный кружок.

Пашка покорно сдвинул пятки и развёл носки, чуть присев.

— Колени! — прикрикнула Ксения Андреевна и довольно ощутимо шлёпнула его ладонью по ноге. — Колени не отрываются друг от друга, а ноги прямые!

— Да вы издеваетесь, что ли? — психанул он. — Это больно… и вообще нереально!

— Это реально, уверяю тебя. Через несколько занятий ты и сам это поймёшь.

— Занятий? — переспросил он.

Директриса побарабанила по столу пальцами.

— Паш, в общем, тут такое дело… Я решила, что ты должен посещать кружок Ксении Андреевны.

— Вы решили, — с нажимом повторил он. — А разве это не я решаю?

— Да что ты можешь решить, глупый? — не сдержавшись, сорвалась она.