— Попытка не удалась. — отвечаю. — Но попытка засчитана.

— О чем ты, Рома? Какая попытка?

— Попытка найти ко мне подход.

— Господи! Веригин! — Анна смеется и изо всех сил старается, чтобы смех ее звучал непринужденно, но видно же, что она ни черта не поняла. — Ты все шутишь!

— Да не шучу я. — отвечаю. — Просто подхода нет. Можете так и передать на педсовете, что все подходы блокированы.

— Ты издеваешься? — уже немного раздраженно произносит англичанка.

— Нет, Анна Олеговна. Просто у вас ничего не выйдет.

— Что не выйдет?

— Ну, затея вся эта ваша, подружиться со мной — гиблое дело.

Повисает минутная пауза. Ну что они, в самом деле, взялись вдруг вокруг меня какие-то полигоны доверия выстраивать! Уж на тройки-то я стабильно учусь, а большего мне не надо! А еще как начинают эту пластинку с ЕГЭ и институтами, так хоть вешайся! И ведь нельзя им сказать правду, нельзя сказать, что не собираюсь я ни в какой институт, что на фиг не сдалось мне ваше высшее образование — мне бы со школой поскорее разобраться.

— Ну, я пойду уже? — прерываю я затянувшееся молчание и встаю со стула.

Анна Олеговна только головой кивает.

8

Я на кухне завариваю кофе, а Ксюшке надо бы сделать какао. Каникулы. Мы теперь можем спать хоть до обеда — я сказал в детском саду, что вся наша дружная большая семья едет к бабушке в Саратов. Надо будет только Ксюшке хоть что-нибудь про этот Саратов рассказать, хоть фотографии показать, чтобы на вопросы отвечала со знанием дела.

Пока в чайнике закипает вода, в кухню входит моя старшая сестра Катя. Ей девятнадцать. Она считает себя очень умной и поэтому сразу после школы поступила в университет и уехала подальше от всех нас. Просто сбежала от своей прекрасной любящей семьи и оставила нас с Ксюшкой одних. Теперь вот, спустя полтора года, Катя решила нас навестить — как мило с ее стороны!

Уже третий день каникул, и третий день Катя живет у нас.

— Блин! Что за хрень! — возмущается она, потому что вляпалась рукой в соус, который мы с Ксюшкой вчера размазали по разделочному столу. — Что у вас тут за бардак кругом!

— Так убери! — отвечаю, повышая голос.

Просто я не могу по-другому разговаривать со своей старшей сестрой. Просто я вообще с ней с трудом могу разговаривать, поэтому предпочитаю большую часть времени молчать. Но не всегда это удается. Вот как сейчас.

— Ты что, нормально разговаривать не можешь? — спрашивает сестра.

— Кать, — отвечаю, — я, вообще, не хочу с тобой разговаривать!

— Почему? — теперь она спрашивает очень жалобно, почти обижено.

Конечно, ее же не было почти полтора года! Все же должны были безумно соскучиться. Мы должны были ей на шею кинуться и с цветами на вокзале встретить. Может, еще и с оркестром? Ксюшка-то маленькая, она, вроде как, нормально с Катей общается, но от меня не надо ждать подобного проявления семейных привязанностей.

— Потому что ты свалила! — отвечаю на ее повисший в кухонном пространстве вопрос.