Я звоню в дверь. Мне открывает Инна Марковна. Уже вечер, так что Ксюшка после садика дома. Но Инна Марковна! При чем тут она? Вернее, не так: она-то что тут делает? И где, собственно, моя милая старшая сестричка? Неужели убежала на свидание? Прежде чем я успеваю что-то спросить, Ксюша бежит ко мне и обнимает так сильно, что я даже едва слышно вскрикиваю и потом расплываюсь в улыбке. Смотрю на соседку — она тоже очень по-доброму смеется, щурится и жестом приглашает меня на кухню. Я киваю в сторону гостиной, и мы все вместе проходим. Я сажусь на диван и слегка сползаю по спинке, Ксюшка плюхается ко мне на колени и буквально впивается в меня всеми своими маленькими пальчиками. Я даже думаю, как бы мне потом вырваться из ее хватки. Но она ничего не говорит, ничего не спрашивает. Она даже не спрашивает, почему меня так долго не было. Не знаю, может, Катя ей что-то рассказала. Хотя, наверное, Ксюшка сама все поняла. Ну, по крайней мере, большую часть происходящего. Она у меня умная. Хотя, поживешь так как мы с ней, хочешь — не хочешь, поумнеешь и станешь сообразительной.

Инна Марковна все настойчивее предлагает мне поесть, а я все убедительнее отвечаю, что не голоден.

— Где Катя? — наконец, спрашиваю я.

— Она уехала, — говорит соседка. — Хочет перевестись в институт здесь, чтобы быть с Ксюшой, но на это надо время. Уехала вчера на пару дней, чтобы забрать документы и все утрясти.

— А как же Ксюша? — не понимаю я. — Как же она тут?

— Я с ней сижу, — улыбается Инна Марковна. — Катя попросила.

— А, ну да, — киваю.

Блин, ну, Катя, совсем уже! Просить добродушную и безотказную соседку вот так несколько дней торчать у нас в квартире и заботиться о Ксюшке! Нет, ну это, вообще, наглость! Хотя, конечно, Катя молодец, что решила перевестись сюда. Она молодец, что все же решила не отдавать Ксюшку этому мудаку. Впрочем, думаю, он не особенно и горел желанием ее забирать. У меня ком как будто в горле встает, когда соседка говорит про Катю. Мне даже стыдно становится, что я так на свою старшую сестру наехал в последний раз. Хотя, не наехал бы, может, у нее в голове ничего и не двинулось.

— Вам же, наверное, деньги нужны! — спохватившись и выйдя из тоннеля своих мыслей, говорю и лезу в карман.

— Да все хорошо, Рома! — успокаивает Инна Марковна. — Не волнуйся!

— Нет-нет! — возражаю я. — На Ксюшку и вообще. — я достаю из кармана три тысячных купюры и протягиваю соседке. — Возьмите!

— Рома! Ну откуда у тебя деньги! Оставь себе! Не надо ничего! — Инна Марковна очень настойчива. Но не настойчивее меня.

— Да есть у меня деньги! — отвечаю. — Берите! Мало ли что. Все-таки вы свое время на нас тратите.

Я осекаюсь и замолкаю. Уже не на нас. Уже нет никаких нас.