|
Боюсь, что не так я иронизировал над его наивными
вопросами, как он подшучивал надо мной. Бросаю вам эту психологическую
кость, погрызите ее.
— Погрызем, погрызем! — сказал Чарли. — Но раньше послушайте, как я
оцениваю сцену, описанную Антоном.
Толкование Чарли было просто. Рой Васильев работает по системе. Он
подбирается к решению загадки исподволь: последовательно отсекает все, что
не может иметь значение. Его прогулки по Урании — отнюдь не пейзажное
времяубивание. Если бы это было не так, то он продолжал бы их, а он как
отрезал все выходы на природу — видимо, установил, что с катастрофой
природные условия не связываются. И, верный своей системе, он начал опросы
с биологов и опять установил, что они далеки от тайны, — такое на первых
порах пытливое изучение новых биологических объектов, такой глубокий
интерес к искусству геноконструирования в считанные часы сменяются
полнейшим равнодушием. Подходит очередь энергетиков — следующий этап
приближения к загадке. Опросы превращаются в расспросы. А в случае с
Антоном, последним из энергетиков, расспросы завершаются насмешками. Рой
подшучивает над нашим вспыльчивым другом. Он ни одной минуты не верит, что
исследования Антона Чиршке могли вызвать внезапное катастрофическое
изменение структуры сгущенной воды.
— Этот Рой Васильев, космофизик и детектив, — штучка с ручкой, —
покачал головой Чарли. — Я назвал его медведем средней руки. Но шкура
этого бурого медведя шита белыми нитками. Круги его поисков сужаются. В
фокусе его внимания скоро окажемся мы трое — Жанна, Эдуард и я. Это
опасно. Нужно готовиться к тому, что опросы, превратившиеся в расспросы,
теперь станут допросами.
— Не понимаю тебя, Чарли! — воскликнул Антон. — Последовательностью
ты никогда не отличался, хлесткая фраза тебе важнее факта. Но такой
поворот! Не ты ли недавно доказывал, что исследованиям времени ничего не
грозит? Уступать, но не поступаться — не твои ли слова?
— Мои, мои! От себя не отрекусь. Но видишь ли, сценка, разыгранная
Роем с тобой, очень странна. Я уже не уверен, что удастся избежать
осложнений. Очередь теперь за Жанной. Посмотрим, как пройдет ее допрос.
— Буду говорить правду и только правду — точно, как ты советовал.
— Правда чаще всего выглядит неправдоподобной, Жанна.
— Постараюсь доказать Рою, что правда — это правда. Надеюсь, он не
остряк и не любитель парадоксов, как ты.
— Надежда — это изнанка неуверенности. В ней что-то от «авось» и
«небось». |
