— А вы пока письменный отказ оформите нам, пожалуйста, — мягко попросил Виригин. — Чтобы было что Смольному предъявлять. Бумагу дать?

— Но у меня инструкция…

— Можно на нее взглянуть? — перебил Виригин. Начальница стала искать что-то в ящиках стола.

Было понятно, что инструкции там нет, и вряд ли она существует в природе.

— Да вы не торопитесь, мы подождем, — улыбнулся Виригин.

— Запропастилась… Наверное, главный инженер взял. Ладно, в порядке исключения мы вам выпишем… — Начальница нажала на кнопку самодельного селектора, переделанного из старого телефона. — Маша, выдай адвокату бумагу. Он сейчас подойдет, текст продиктует…

— Большое спасибо, — Виригин встал.

— В суде встретимся, — грозно пообещал Федор Ильич.

— Да вы на него больше денег потратите! И на адвоката!

Виригин и Федор Ильич молча двинулись к выходу.

— Скоро из-за каждого мусорного бачка судиться будут, — недовольно буркнула начальница.

У двери Виригин остановился, оглянулся.

— Извините, а вот интересно… У вас там рабочий такой странный ходит… нетрезвый… Про лифт шутит…

— Да это не наш, — махнула рукой дама. — Это артист с «Ленфильма». В образ вживается. Будет играть водопроводчика. Я уж им объясняла, что пьяниц мы сейчас не держим. Но у них стереотип… Слушайте, господин адвокат, — оживилась начальница. — А если нам вместе на «Ленфильм» в суд подать? За дискредитацию образа работника ЖКХ… А?

— Интересно, — усмехнулся Виригин. — Я подумаю.

Действительно, надо посоветоваться с Борисом.

«Ленфильм» — не жилконтора, «Ленфильму» можно выкатить нормальную предъяву.

Уже на улице он поймал себя на мысли, что вовсе не шутит.

— О, Максим, ты в новом костюме! — воскликнул Мыльников. — Поворотись-ка, сынку… Настоящая вещь, молодец! Старомодно чуть-чуть, но очень, очень элегантненько. А я, смотри, новый портфель вчера отхватил в «Стокмане».

Адвокат выставил на стол белый кожаный портфель.

— Невыгодный цвет, — заметил Виригин. — Маркий. Запачкается быстро.

— Зато красота какая! Буду таскать по торжественным случаям, с белым костюмом… Ты где был-то?

— С Федором Ильичом в жилконтору ездил. Взяли бумагу с отказом, теперь можно в суд… А что, у нас что-то срочное?

— Есть немного. Серьезный клиент приходил. Предложил двадцать штук зеленых.

— Ого, — удивился Максим. Про такие суммы он еще не слыхал. — За что?

— У него вчера сына за убийство задержали.

— В каком районе?

— В Центральном…

Внутри у Максима все похолодело. Еще пару месяцев назад он бы сам, в качестве «убойщика» главка, выехал на это дело. Бог о бок с Роговым. Рука об руку с Шишкиным. Душа в душу с Любимовым… А теперь — что? Он — по другую сторону баррикад, как Жора сказал? В глубине души он надеялся, что ему удастся избежать таких пересечений.

Наивная была надежда. Петербург — город маленький.

Хотя, казалось бы, второй по населению город в Европе, после Лондона.

Если Москву Европой не считать…

— Но он убежден, что сынок не виновен, — продолжал Мыльников. — Или стечение обстоятельств, или опера намухлевали.