Р. Л. Стайн. ПредательствоУжастики. Сага Улицы Страха – 1
Генеалогическое древо семьи Файер Констанция = Мэттью (братья) Бенджамин = Маргарет (р.1675) (р. 1660) (р.1653) (р.1657) Мэри (р.1693) Эдвард = Ребекка (р.1674) (р.1686) Эзра (р. 1704)
Пламя шумело, словно буря. Небо, скрытое мрачными тучами черного дыма, освещали зловещие алые всполохи. Огонь набегал и разбивался, будто морские волны, катился по черным стенам усадьбы, вырывался изо всех окон и взбирался на крышу, пока весь дом не превратился в гигантский огненный шар. Нора Гуди глядела на бушующее пламя, стоя на вершине невысокого холма и зажав руками уши. И тем не менее вместе с воем огня до нее доносились вопли. Вопли тех, кто не мог вырваться из пылающей усадьбы Фиаров. Вопли всех ее знакомых, любимых. — Даниель, выходи! — закричала Нора. Ее тонкий голос терялся на фоне ужасающих воплей, душераздирающего плача и бесконечного гудения пламени. — Даниель, я здесь! Я жива! Я убежала оттуда! Я выбралась из огня! — выкрикивала Нора. — Где же ты? Тебе удалось спастись? Пламя зашумело громче, будто бы в ответ. Нора вся задрожала от ужаса. Она прикоснулась рукой к амулету, висевшему у нее на шее на цепочке. Огонь бушевал уже больше часа. Даниель не выбрался наружу. Никто не выбрался. Всего через несколько минут после начала пожара добровольная пожарная команда Шейдисайда примчалась со своей цистерной, запряженной лошадьми. Но пламя уже охватило всю постройку. Население деревни высыпало на близлежащий холм, сбившись в маленькие кучки. На лицах отражались пляшущие языки рыжего огня. Пожарные столпились вместе с зеваками. Они беспомощно глядели на пламя, и в глазах их читались лишь ужас и растерянность. — Неужели ты не выбрался, Даниель? — произнесла Нора. — И я больше тебя не увижу… Она зажмурилась. Но даже сквозь закрытые веки пробивались зловещие всполохи красного и желтого пламени. Нора сжала в отчаянии маленький, но тяжелый медальон и вздохнула. Серебряный амулет с блестящими голубыми камешками, расположенными между тремя металлическими когтями, напоминавшими птичью лапку, подарил ей в знак любви Даниель Фиар. — Это все, что от тебя осталось, Даниель! — простонала Нора. Совеем рядом, перекрывая гул пламени, раздавались какие-то голоса. Нора открыла глаза и окинула взглядом перепуганные лица жителей деревни. Они сгрудились вместе, словно опасались за собственную жизнь. — Все кругом скоро сгорит! — орал бородатый мужчина. Его лицо казалось алым, а в глазах отражался огонь. — Посмотрите хорошенько на этот дом! — кричали, указывая рукой, напуганная женщина, стоявшая всего в нескольких шагах от Норы. — Он весь охвачен пламенем, но не горит! — Как будто все небо в огне! — вскрикнули маленькая девочка, пряча лицо в темной юбке матери. — Я всегда знал, что это нехорошее место, — объявил бородач, прикрывая глаза ладонью. — Я всегда знал, что Фиары плохо кончат. — Они сгорели заживо в собственном доме, — произнес кто-то. — Может быть, с ними сгорело и их зло, — добавил другой голос. — Пожарные даже не попытались кого-нибудь спасти. — Им не по зубам такой огонь. Это же не обычное пламя. Это огонь преисподней. — Пламя питает зло, обитающее в доме. — Этот дом проклят! И место проклято! — Нет! Пожалуйста… перестаньте! Перестаньте же! — взвизгнула Нора. |
