Теперь я ставил собственные условия. Лилум долго молчала, а затем произнесла:

— Нет ничего определенного, но… появится новый порядок.

«Если я умру, то хотя бы ради кого-то», — пронеслось у меня в голове, и я добавил:

— Вот кое-что еще. Пусть Эмме не придется отдавать бокору то, что она пообещала ему!

— Она добровольно заключила сделку. Здесь я ничего не изменю.

— Мне все равно! — крикнул я, прекрасно понимая, что это бесполезно.

— У любого действия есть последствия.

Да, тут не поспоришь. Меня ждет реальное суровое испытание.

Я закрыл глаза, вспоминая Лену, Эмму и Линка. Мэриан и папу. Маму. Всех, кого я любил.

Хотя принимать решение было куда легче, чем мне показалось поначалу. Поэтому я сделал шаг вперед и заявил:

— Обещай мне.

— Я даю тебе клятву. Обет.

— Скажи вслух.

— Да, я обещаю, — прогремела Лилум и произнесла какое-то слово на незнакомом языке.

Странные звуки походили на раскаты грома, но я понял скрытую в них истину.

— Я согласен.

Через мгновение я вновь перенесся в гостиную Лилиан Инглиш. Учительница была в глубоком обмороке. Из телефонной трубки на полу доносился взволнованный голос моего отца:

— Алло? Алло?!

Я на автопилоте взял трубку и повесил ее. Потом набрал 911 и сообщил, что Лилиан Инглиш нужна срочная медицинская помощь. Мне пришлось тут же нажать на рычаг, поскольку диспетчером в службе спасения работала Сисси Ханикатт. Она могла запросто меня вычислить. Нельзя, чтобы меня дважды застали дома у моей преподавательницы по английскому. Но в любом случае я успел сообщить им адрес.

А миссис Инглиш наверняка уже забыла, что я приставал к ней с расспросами.

Я поехал прямиком в Равенвуд: не думая, не включая радио, не открывая окна в машине. Память у меня тоже отшибло, но спустя некоторое время я очутился на пороге Равенвуда, отчаянно колотя в дверь. Я задыхался, будто попал в чужеродную атмосферу, в новый жуткий кошмар. Я молотил кулаками по чародейскому полумесяцу, но дверь не желала открываться. Возможно, дерево чувствовало, что моя душа расколота и вторая половина где-то очень далеко. После моих криков и плача на пороге, наконец, появилась Лена в фиолетовой шелковой пижаме. Той самой пижаме, которая была на ней в ту ночь, когда она открыла мне свою тайну. Как раз тогда Лена, сидя на крыльце моего дома, рассказала, что она — чародейка.

Настала моя очередь поделиться с ней секретом.

Потом, крепко обнявшись, мы с Леной лежали на ее старенькой железной кровати. Никакая сила в мире не могла разлучить нас. Мы не могли оторвать глаз друг от друга, но как только наши взгляды встречались, нам становилось еще больнее. Мы совершенно обессилели, но заснуть не удавалось.

Нам катастрофически не хватало времени — еще столько слов хотелось прошептать в темноте. Хотя они не имели никакого значения. Просто у нее и меня постоянно звучала одна фраза:

«Я люблю тебя».

Нам оставались считаные часы, минуты, секунды.

21.12

Последний раунд

Настал последний день. Завтра — солнцестояние, и решение принято. Я лежал в постели и смотрел на небесно-голубой потолок, цвет которого должен был отпугивать пчел-плотников. Еще одно утро. Мое последнее утро.

Вчера я вернулся домой и лег спать, оставив окно открытым на случай, если кому-нибудь вздумается увидеть меня, напугать меня или причинить мне вред. Однако никто не явился.

Запахло кофе, внизу послышались шаги отца. Эмма чем-то гремела на кухне. Я принюхался — вафли.