— Нет, я была на том берегу реки в Норт-Шилдсе и Каллеркоутсе, а на этом берегу побывала в Феллинге, но никогда не была ни в Гейтсхеде, ни в Ньюкасле.

— Рори мог бы свозить тебя туда в театр.

— Но и здесь, в Шилдсе, есть хороший театр.

— Да, но в Ньюкасле лучше. Впрочем, пусть он лучше отвезет тебя не в театр, а на прогулку, там много красивых мест, улиц и зданий.

— Послушай, Джон Джордж, я никогда не думала, что тебе нравятся такие вещи.

— Ох, я люблю все это еще с детства. Это отец приучил меня к прогулкам по выходным. Мама никогда не ходила с нами, не любила долгие прогулки и не интересовалась красивыми зданиями. Как-то мы с отцом остановились перед дверями очень красивого здания с веерообразными окнами и коваными чугунными балконами. И тут к нам подошел незнакомый мужчина и стал рассказывать про это здание. Оказалось, что он работает в архитектурной мастерской. От него я впервые услышал имя Грейнджер, это был великий строитель Ньюкасла, он строил город по проектам Джона Добсона. Я и до этого слышал про рынок Грейнджера, даже бывал на нем, однако мы никогда не задумываемся над тем, кто строил все это. И еще в Ньюкасле есть Грей-стрит. Ох, это точно улица для тебя. Лучше всего гулять по ней в воскресенье, когда там мало людей, телег и экипажей. Это настоящая достопримечательность. Отец как-то сказал про нее: вот что воображение одного человека может сделать для города.

Джейни, моргая глазами, повернулась к Джону Джорджу:

— Ты удивительный человек. А ты говорил когда-нибудь об этом с Рори?

— Да, бывало иногда. Но Рори на самом деле не интересуют здания Ньюкасла и все такое прочее.

— Да, это уж точно, — согласилась Джейни и добавила мрачным тоном: — Карты, вот что интересует Рори, только карты. Похоже, он ни о чем другом и не думает.

— Он думает о тебе.

— Да, должна признать, что думает. — Джейни улыбнулась. — А ты заинтересовал меня своим рассказом о Ньюкасле. Я попрошу Рори, чтобы он свозил меня туда.

— Попроси, Джейни, обязательно попроси. Там такая красота… ты не видела ничего подобного.

— Мне бы хотелось посмотреть мосты. Отец говорил, что там красивые мосты. Странно, я никогда не была в Ньюкасле, а он всего в семи милях отсюда. А моя бабушка одно время работала в Ньюкасле, в доме, из которого открывался вид на реку. Она рассказывала, как баржи, груженные углем, шли по реке в Лондон. Забавно, но ей никогда не нравился Ньюкасл. До сих пор говорит о его жителях, как об иностранцах, ругает их за то, что они не позволяли мужчинам из Саут-Шилдса самим заниматься перевозкой угля. И вообще, ты только подумай, Джон Джордж, мы больше знаем о людях из Ирландии, таких, как Лири и родственники Рори, чем о жителях Ньюкасла. Я начинаю улавливать смысл некоторых поговорок моей бабушки. Она говорит: скорее можно понять паршивого скандинава, чем торговца из Джарроу.

Джон Джордж рассмеялся.

— Никогда не слышал такой поговорки.

— Бабушка, наверное, сама их придумывает. Если бы она умела писать и читать, то могла бы стать писательницей. Я ей это говорила… Ох, мы уже пришли. — Джейни весело рассмеялась. — Если хозяйка увидит тебя, она подумает, что я веду двойную жизнь, возмутится и выгонит меня.

Они остановились у боковой калитки, освещенной уличным фонарем. Джейни посмотрела на Джона Джорджа, который дул на свои руки, пытаясь согреть их, и промолвила с неподдельной озабоченностью: — Ох, ты совсем продрог. Да еще без перчаток.

— Перчатки, еще чего не хватало, пусть их носят щеголи.

— Не говори глупости. Тебе нужны перчатки, особенно на работе в такую погоду, когда приходится листать книги должников.