— Не задавай вопросов и тогда не услышишь в ответ неправды.

Санитар в больнице сообщил:

— Нет, парень, никого по фамилии Коннор не поступало. В воскресенье вообще никого не привозят, кроме тех, с кем произошел несчастный случай.

— С ним вполне мог произойти несчастный случай.

— Но Конноров у нас нет, ни мистера, ни миссис.

— Да, понимаю… спасибо. — Джимми и сам не понимал, какое чувство он сейчас испытывает: разочарование или облегчение.

Он уже удалялся от больницы по гравиевой дорожке, когда санитар окликнул его:

— Эй, тут есть один парень, но, надеюсь, это не тот, кого ты ищешь. Его привезли перед обедом, но о нем ничего неизвестно, мы даже имени его не знаем. Его нашли на берегу реки, но он не моряк, одежда у него приличная. Боюсь, не выживет, бедняга.

Джимми медленно вернулся к санитару:

— А как он выглядит?

— Ох, парень, да его и родная мать не узнала бы, никогда не видел, чтобы человека так избивали.

— А волосы у него темные, густые, кудрявые?..

— Какого они у него были цвета, я сказать не могу, сегодня они темно-красные от запекшейся крови.

Джимми стоял и смотрел на санитара, слегка приоткрыв рот. Затем закрыл рот и выдавил сквозь плотно сжатые губы:

— А я могу… могу взглянуть… на этого парня?

— Ну ладно, я спрошу у сестры. Пойдем со мной.

В вестибюле санитар указал Джимми на полированную деревянную скамью.

— Посиди тут.

Джимми с удовольствием сел, потому что у него подкашивались ноги. Он ощущал слабость, головокружение и страх, сильный страх.

Вернувшийся санитар положил ему ладонь на плечо:

— Иди вон туда, парень, в конце коридора повернешь налево и увидишь сестру.

Сестра оказалась высокой и худой, фигурой она напомнила Джимми Джона Джорджа. Он был вынужден вскинуть голову, чтобы посмотреть на нее.

— Ты ищешь своего брата? — спросила сестра.

— Да, мисс.

— Сколько ему лет?

— Двадцать три, в следующем месяце будет двадцать четыре.

— Здесь есть один парень, он в очень плохом состоянии, его зверски избили. Но… ты, наверное, сможешь узнать его, если это твой брат.

Сестра отвела Джимми в палату, где на койке лежала неподвижная фигура. Голова забинтована, лицо один сплошной синяк. Джимми почувствовал, что задыхается. Однажды ему пришлось увидеть труп, выловленный из реки, он был черно-синий, распухший, потому что пробыл в реке несколько дней. И этого человека на койке вполне можно было принять за мертвеца. Джимми не мог понять, Рори это или нет. Сестра что-то прошептала ему в ухо, Джимми повернулся и в изумлении уставился на нее, а затем прошептал в ответ, указывая на свой большой палец:

— У него была бородавка между указательным и большим пальцем.

Сестра осторожно подняла безжизненную руку с койки, развернула ладонь и посмотрела на Джимми, который уставился на плоскую бородавку. Рори много лет пытался соскрести или сковырнуть ее, но безуспешно.

Сестра оттащила Джимми от койки, и, когда они снова оказались в коридоре, она, продолжая держать его за плечи, попыталась успокоить:

— Ну все, все, успокойся.