– Жалкие пустобрехи, да я погляжу, вы совсем разум потеряли! – пролаял Топор. – Ни один Длиннолапый не смеет безнаказанно оскорблять Свирепого пса! – Глаза недавнего узника полыхнули неукротимым пламенем. – Они заставили нас сидеть взаперти в этих грязных клетках, они кормили нас отбросами и поили отравленной водой, и после этого вы можете думать о чем-то, кроме святой мести? Впрочем, поступайте, как знаете, мне нет дела до чести уличных шавок! Но я, прирожденный Свирепый пес Топор, намерен преподать этим Длиннолапым хороший урок. Они у меня узнают, что такое страх!

– Мы все знаем, что такое страх, – терпеливо ответила Луна, прижимаясь к боку Пороха. – Но Счастливчик прав – нам нужно бежать. Затевать драку с Длиннолапыми, рискуя снова очутиться в клетке, – нет, это настоящее безумие!

Лизушка бросилась к Топору и застыла перед ним, вся дрожа от волнения.

– Прошу тебя, послушай Счастливчика! – взмолилась она, заглядывая в глаза своему старшему собрату. – Он не Свирепый пес, но он очень умный! Он умеет выживать, мы все ему доверяем.

Топор рассеянно опустил глаза, словно впервые заметил молодую собаку. Окинув ее недоверчивым взглядом, он коротко рявкнул, с презрением покачав головой:

– А ты, я вижу, из помета Палицы? Как ты смеешь позорить свой род? Предательница крови! Мы, Свирепые псы, никогда не подчиняемся приказам грязнокровных собак и не слушаем их вздорное тявканье. Как говорится, шавка лает – ветер носит.

В горле Лизушки заклокотало.

– Счастливчик тебе не приказывал, он дал разумный совет! – она наклонила голову и исподлобья взглянула на Топора. – И я советую тебе не оскорблять моих друзей. Мне это не нравится.

Страх стиснул ребра Счастливчика. Он вскочил и дружелюбно замахал хвостом.

– Ничего страшного, Лизушка, не стоит принимать все так близко к сердцу. Топор, давай обсудим, что делать дальше, за оградой Собачьего Сада? Сейчас нам нужно поскорее отсюда убраться.

Но Свирепый пес его словно не услышал. Они с Лизушкой молча стояли друг против друга, широко расставив передние лапы и оскалив клыки.

– Мы вообще могли вас не освобождать! – прорычала Лизушка. – Мы могли бросить вас гнить в этих клетках, но мы не такие, как ты! Не забывай, что ты свободен только благодаря Счастливчику!

Грозный взгляд Топора чуть затуманился, он потупился и коротко взглянул на Счастливчика. Но это длилось всего долю мгновения. Потом Свирепый пес снова вскинул голову и зарычал, слюна закапала у него из пасти.

– Ты права, маленькая сестра, – свирепо проревел он. – Пес по имени Счастливчик ни в чем не провинился предо мной. Я обрушу свой гнев на тех, кто этого заслуживает, – на гнусных Длиннолапых, которые заперли меня здесь!

И прежде чем кто-либо из собак успел открыть пасть. Топор одним ударом лапы отшвырнул Лизушку прочь и выпрыгнул из клетки-гремелки. Лизушка вскочила и растерянно повернулась к Счастливчику. Ее глаза были круглыми от недоумения.

– За ним, бегом! – пролаял Счастливчик. – Скорее! Сейчас этот чокнутый нападет на Длиннолапых, и тогда нас всех запрут в клетке!

Ему не пришлось повторять свой приказ дважды. Собаки сорвались с места и гурьбой вывалились из клетки-гремелки на мокрую траву. Они поскальзывались на бегу, налетали друг на друга и даже падали, пытаясь догнать остервенелого Топора. Но огромный Свирепый пес в три прыжка очутился возле самой большой из дальних клеток-гремелок. Вскочив на задние лапы, он с силой ударил передними по металлическому боку клетки и залаял во всю силу своих могучих легких:

– А ну выходите, трусы! Выходите и сразитесь со мной!

Луна в отчаянии повернулась к Счастливчику:

– Давайте бросим его, он погубит всех нас!

Счастливчик не успел ответить, потому что Лизушка вдруг со всех лап бросилась к Топору и звонко пролаяла, запрокинув голову.