Эрин Хантер. Прерванный путь
Пролог
– Сдавайся, Лай! Я твоя альфа! Пыхтя от натуги, Пискля перекатилась через Лая, подняв гигантскую тучу пыли. Стояли долгие знойные дни. Собака-Солнце превратила аккуратно подстриженную травку на лужайке в сухие желтые колючки, поэтому щенки катались по грядкам с яркими цветами, которые высадили Длиннолапые. Их собственная крошечная территория, обнесенная невысоким заборчиком, была слишком аккуратной и безопасной, никаких приключений! Щенкам давно хотелось устроить настоящую потасовку – с визгом, писком, грязью и, желательно, с разрушениями. Отчаянно дергая коротенькими лапками, Лай вырвался из-под навалившейся на него Пискли и набросился на нее: – А вот и нет! Это я альфа! Пискля звонко чихнула, отплевывая землю и песок, потом пронзительно заверещала: – Погоди у меня, Лай! Она неуклюже подпрыгнула, пытаясь схватить его зубами за загривок, но ловкий Лай перекувырнулся на спину, заставив Писклю растянуться на земле, и схватил ее за переднюю лапу своими маленькими щенячьими зубками. – Ой. О-оооой! – заскулила Пискля. – Тебе больно? – пропыхтел Лай, не разжимая зубов. – Ха! Пискля, воспользовавшись его испугом, вырвалась и заверещала во всю глотку: – Обманули дурака на четыре коготка! Попался, который кусался! – Ах ты… – Лай вскочил и бросился в погоню за сестрой. – Погоди, омега, сейчас ты у меня получишь! Внезапно он резко остановился, подняв облако пыли. Замер, сморщил черный нос. «Чем это пахнет?» Пискля уже скрылась за углом дома Длиннолапых, ее истошный визг таял вдалеке, но Лай уже потерял интерес к догонялкам. Странный запах неприятно покусывал ноздри щенка, от него першило в горле и хотелось кашлять. Лай поскреб лапой мордочку, потряс головой, несколько раз моргнул. И звонко чихнул. Долго задерживать воздух не получалось, значит, хочешь не хочешь, нужно было вдохнуть в себя мерзкий вонючий воздух. Лай жалобно заскулил. Запах был ужасный. Отвратительный. Откуда он взялся? И куда подевалась Мама-Собака? Весь дрожа, Лай скорчился в пыли и приготовился к худшему. Но не такой у него был характер, чтобы молча сдаваться. «Погоди-ка, – вдруг вспомнил он, – ведь я уже большой щенок!» Лай вскочил и как следует отряхнулся. Запах был очень сильный, а он, Лай, был превосходным следопытом – и собирался стать самым лучшим на свете! Значит, он может пойти по следу и сам разузнать все про эту непонятную вонючку. Задрав нос, Лай ухватил разлитую в воздухе струю мерзкого запаха и побежал за ней, стараясь не расчихаться и не закашляться. Противный воздух душил его, обжигал гортань. «Это здесь! Попался!» Дверь в дом Длиннолапых была слегка приоткрыта, но Лай еще шире распахнул ее носом. Здесь запах был еще сильнее, от него слезы наворачивались на глаза. «Но ведь я следопыт! Я не могу взять и сбежать, тем более сейчас, когда я почти выследил вонючку». Лай осторожно прокрался в дом, зацокал когтями по твердому полу. Первым делом он увидел Длиннолапую малышку, самую младшую, с длинными желтыми волосами, закрученными в подобие короткого хвостика Лай любил эту малышку. Она часто лаяла на него и просила поиграть с ней, но сейчас малышка была занята чем-то другим. Она выдумала себе какую-то новую игру – взобралась задними лапами на коробку для сидения и склонилась над блестящей металлической башней, на которой Длиннолапые обычно обжигали свою еду. Лай сморщил нос и склонил голову набок, зачарованно следя за малышкой. Она держала что-то в передних лапах, но Лай никак не мог понять, что это. |
