«А что теперь? Теперь я живу вдали от города, под присмотром Собаки-Леса, сам по себе… Живу полной жизнью, использую все свои чувства, чтобы догнать и поймать быстроногую дичь!»

Счастливчик перепрыгнул через поваленное дерево и ощутил жаркий прилив гордости. Еще совсем недавно он был вынужден исполнять позорную роль Омеги в наказание за предательство стаи, которое он совершил, поддавшись уговорам Беллы пошпионить за дикими собаками. Счастливчик очень тяжело перенес это унижение, но сейчас вынужден был признать, что временное положение Омеги многому научило его. Теперь он больше знал о вещах, о которых не задумывался раньше, – о преданности и смирении, о том, что чувствуют собаки, занимающие самое низшее положение. Пожалуй, испытание закалило его, сделало храбрее и терпеливее. Кроме того, теперь он стал больше ценить свое новое положение. Быть Омегой означало находиться в самом низу стаи: для Счастливчика было потрясением низвержение на это дно с почетного места охотника и патрульного!

Но правда жизни заключалась в том, что Омега необходим каждой стае: кто-то должен подносить и подавать, исполнять самую грязную и неприятную работу. Теперь Счастливчик понимал, что это важная роль и нужное место.

Только он больше никогда не будет его занимать.

Теперь, когда стая пустилась в долгое путешествие, надобность в патрульных отпала, зато понадобились охотники. Скатиться на дно легко, выбраться наверх куда труднее, но Счастливчик был исполнен решимости во что бы то ни стало перестать быть Омегой. Он выполнял грязную работу, которую от него требовали, но при этом постоянно держал ухо востро, чтобы не пропустить возможность проявить себя в ритуальной схватке с кем-нибудь из высокоранговых собак. Позор первого поражения до сих огнем жег его шкуру, но Счастливчик все-таки добился своего. Теперь он тоже был охотником, высокоранговым членом стаи, пользовавшимся заслуженным уважением товарищей. Сейчас Счастливчик охотился, чтобы накормить стаю, отдыхавшую в новом лесном лагере.

Узкое ущелье было далеко не таким прекрасным местом, как их прежний лагерь, оставшийся по другую сторону белого гребня. Но лесная долина вполне годилась для краткой передышки, не говоря уже о том, что отсюда было далеко до свирепых псов, угрожавших самому существованию стаи.

Лес был незнакомый, но Счастливчик с радостью положился на свои обострившиеся инстинкты и веру в Собаку-Лес. Его гордость была серьезно уязвлена тем, что нападение Стали заставило стаю Альфы сорваться с места и пуститься в бега, но в глубине души он был рад перемене мест. Последние несколько кругов Собаки-Солнца были самыми замечательными в его новой жизни. Все шло, как надо, и Счастливчик мечтал только о том, чтобы это длилось как можно дольше.

– Счастливчик! – рявкнул через плечо могучий Порох. – Главное, не забывай держать нос по ветру, чтобы вовремя учуять Сталь и ее прихвостней!

– Не беспокойся! – пролаял Счастливчик. Кто-кто, а уж он ни за что не забудет о страшной предводительнице свирепых псов! При одном воспоминании о ее оскаленной злобной морде у него сама собой начинала шевелиться шерсть на загривке. Счастливчик несколько раз втянул ноздрями душистый лесной воздух, ища следы врагов, но не учуял ничего, кроме запаха сухой листвы, бегущей воды и мелких земных зверьков.

«Я не позволю Стали подобраться к моей стае!»

– Вот и славно! – пробасил Порох. – Будь начеку, и смотри, чтобы остальные тоже не зевали. – Здоровенный пес повернул свою тяжелую голову и обвел взглядом лес.