– Но мои лапы, – провыл Хромой. – Мои здоровые передние лапы…

Счастливчик, насторожив уши, подскочил к нему, освобождая путь для Марты и Беллы, которые стремительно запрыгали вниз по склону в сторону темнеющего внизу леса. Лизушка мчалась за ними, едва живой Порох, пошатываясь, брел следом, тяжело опираясь на плечо своей верной Луны.

– Хромой, надо идти, – твердо сказал Счастливчик. – Что бы ни случилось, нам нельзя попасться Длиннолапым! Ты видел, что они делают с теми, кого им удается поймать! Давай, я пойду рядом, слышишь? Мы должны добраться до леса!

Хромой пугливо покосился через плечо. Видимо, напоминание о Длиннолапых и их клетках все-таки возымело свое действие.

– Да, ты прав, Счастливчик. Будь, что будет!

И они вдвоем осторожно заковыляли вниз по склону, подскальзываясь на мокром песке. Мелкие камни так и сыпались у них из-под лап. Счастливчик услышал, как внизу под ними взвизгнула Лизушка – видимо, один из камней угодил ей в спину.

– Ничего, осталось уже совсем чуть-чуть, – пропыхтел Счастливчик.

Они спустились почти до половины склона и уже даже видели внизу темные силуэты собак, нетерпеливо ждущих их возле кустов, когда Хромой вдруг подвернул переднюю лапу. Потеряв равновесие, он кубарем покатился вниз и тяжело грянулся в лужу у подножья.

Счастливчик оглушительно взвыл от страха:

– Хромой! Как ты? Цел?

Сквозь шелест дождя до него донесся сдавленный хрип;

– Цел, кажется. Главное, я уже внизу.

Не чуя под собой лап, Счастливчик сбежал вниз по склону.

– Так, а теперь быстро в лес! Я снова слышу рычание клеток-гремелок!

В самом деле, сердитое рычание вновь приближалось, горящие глаза клеток-гремелок вновь озарили мертвящим светом дальние деревья.

«Как же быстро они бегут!» – в смятении подумал Счастливчик. Клеткам-гремелкам пришлось описать большой крюк вокруг холма, но они снова настигали беглецов.

– Бежим! – залаял он, когда клетка-гремелка неожиданно с ревом показалась из-за холма и ослепила собак светом своих грозных глаз.

Собаки развернулись и бросились в лес, на бегу огибая первые тонкие стволы. Перепуганное сердце Счастливчика лихорадочно билось о ребра, лапы бешено стучали по земле, в какой-то жуткий миг ему почудилось, будто клетка вот-вот наскочет на нею сверху, вминая в тело Собаки-Земли. Потом он почувствовал, что его лапы уже не шлепают по мокрой траве, а бегут по палой листве и хрупким сухим веткам. Колючие ветви хлестнули Счастливчика по носу.

«Спасены! Мы в лесу!»

Собаки продолжали бежать во весь дух и остановились, только когда очутились в самой глухой чаше. Клетки-гремелки и страшные Длиннолапые остались далеко позади, они глухо лаяли и рычали друг на друга где-то на краю леса. Порох молча повалился на землю, Луна испуганно прижалась к нему.

– Отличный план, Белла! – одобрительно пролаял Счастливчик. – Все получилось! Мы убежали.

– Все равно нужно идти дальше, – сказала Марта, нервно покосившись в ту сторону, откуда доносился удаляющийся лай Длиннолапых.

Хромой тут же вскочил и захромал вперед, ловко прошмыгивая под склоняющимися до земли ветками. Идти по лесу оказалось гораздо легче, здесь было намного суше, чем на открытой местности, и не так донимал дождь, хотя Порох едва переставлял лапы. Луна постоянно подбадривала его, но через какое-то время остановилась и негромко тявкнула. Счастливчик обернулся.

Порох пошатнулся и тяжело осел на землю.

– Простите, – виновато проскулил он. – Мне нужно передохнуть, я больше не могу.