– Я дам тебе телефон его офиса. – Он вытащил из заднего кармана джинсов записную книжечку и, пока искал букву «Б», продолжал говорить; – Не знаю, повезет ли тебе, несколько месяцев назад он купил дом в Пуэрто‑Эскондидо и в основном работает там… – Наконец он нашел номер телефона, мы остановились в тени на стоянке, и он записал его на клочке бумаги, вырванном из той же книжечки. – Если в понедельник тебе удастся его застать, сошлись на меня, а то эти знаменитые писатели любят разводить церемонии…

Знал бы Хулиан Росси, что в последние дни знаменитые писатели буквально заполонили мою жизнь, хотя еще неделю назад они были для меня недосягаемы.

Прощаясь, я задала вопрос, который вообще‑то не собиралась задавать, но он вдруг вспыхнул в мозгу, как последний луч солнца на закате:

– Хулиан, ты не в курсе, Бланко сейчас женат? Я знала его первую жену…

– А второй у него и не было, он по‑прежнему с Лупе… Он ведь не южноамериканец, не забывай, – добавил он с усмешкой, и мы тоже засмеялись.

– Мне кажется, ты слишком прямолинейна, Роса… и слишком возбуждена… – сказал Уго, когда мы садились в машину.

Готовясь выслушать очередной выговор, я вдруг вспомнила последнюю пресс‑конференцию К.Л.Авилы на книжной ярмарке в Майами, которую смотрела на видео пару дней назад: она чувствовала себя не в своей тарелке и когда в конце один журналист задал ей каверзный вопрос по поводу мисс Хоторн, она съежилась, будто ее загнали в угол, но потом словно опомнилась, распрямила плечи и гордо вскинула голову. Несколько часов спустя я прочитала у Сантьяго Бланко:

В трудных ситуациях она высокомерно вскидывала голову, напоминая в такие мгновения упрямого верблюда, и с каменным лицом смотрела куда‑то ввысь.

И вот я, Роса Альвальяй, подражая К.Л.Авиле– или верблюду? – гордо вскидываю голову в знак того, что готова противостоять любым превратностям судьбы.

Мексиканские секретарши, несомненно, любезнее чилийских, но это не значит, что секретарша Сантьяго Бланко была готова для меня в лепешку расшибиться: нет‑нет, сегодня вечером он уезжает из города и всю неделю будет отсутствовать, так что в ближайшие дни встретиться с ним не представляется возможным. Тем не менее, уповая на то, что мои предположения верны, я настоятельно попросила ее связаться с шефом, где бы он ни находился, и передать, что звонила чилийская журналистка – я специально указала национальность – и ей необходимо встретиться с ним до его отъезда. Наверняка у него, как почти у всех тут, есть сотовый телефон и он по нескольку раз в день беседует с секретаршей или поклонницами.

Это было в понедельник (воскресенье прошло для меня впустую, я не продвинулась ни на шаг). В половине одиннадцатого утра в квартире моего бывшего мужа раздался телефонный звонок. С секретаршей писателя я разговаривала в половине десятого. Не стоит говорить, как я провела этот час и сколько раз поднимала трубку, чтобы проверить, работает ли телефон. Услышав звонок, я зажгла сигарету, взяла карандаш и бумагу и только после этого ответила. Голос был хриплый, но приятный и хорошо поставленный: казалось, он звучит без всяких усилий со стороны говорящего и слова сами собой слетают с губ.

– Будьте добры, могу я поговорить с сеньорой Росой Альвальяй?

Да, это он, и звонит напрямую, без посредников– начало хорошее. Я объясняю ему то, что должна объяснить, повторяя заранее заученные фразы.

– Мне очень жаль, но никак не получится, я должен сегодня уехать из города, у меня мало времени… Вернусь через неделю, вы еще будете здесь? Тогда я бы с удовольствием дал вам интервью…

Нет, через неделю это не получится… Не собирается ли Сантьяго Бланко где‑нибудь перекусить? В конце концов, перед отъездом люди тоже едят.