– Но почему ты полагаешь, что она провела ее с Сантьяго Бланко?

– Она сказала, что была в отеле, где остановились мексиканцы, и если действовать методом исключения: один слишком стар, другой какой‑то вялый, то… А когда мы, просматривая программу книжной ярмарки в Майами, увидели его имя и я отпустил какую‑то шутку, она рассмеялась, причем без всякого стеснения.

– Ты хочешь сказать, что Сантьяго Бланко был в Майами?

– А разве Томас не говорил, что полиция допрашивала всех латиноамериканских писателей, участвовавших в ярмарке?

– Говорил, но я не догадалась попросить список…

– Да, Роса, проницательной тебя не назовешь, – с издевкой произнес он. – Но ничего, не расстраивайся, они‑то ведь никуда не сбежали.

– Это‑то я знаю… – Моя оплошность не давала мне покоя. – Ну что ж, ты очень помог, можешь возвращаться в кровать…

– Теперь уже нет, ты меня окончательно разбудила… Если что‑то еще понадобится, я к твоим услугам…

– Спасибо, Мартин, приятно хоть от кого‑то это услышать…

Я положила трубку, взглянула на часы, снова сняла ее, вызвала такси, поправила волосы, подкрасила губы, достала из письменного стола Уго маленький диктофон, который вчера специально проверила, и отправилась разбираться дальше со скитающейся невесть где писательницей.

Старый, огромный, ставший уже почти легендарным книжный магазин «Ганди» был, как всегда, полон народа, и приглушенные голоса покупателей, сливаясь, создавали нечто вроде постоянного музыкального фона. В другое время я бы постояла у каждого прилавка, но сегодня цель у меня была иная, и, купив одну‑единственную книгу– «Отблески Индии» Октавио Паса, – я твердым шагом направилась к лестнице, ведущей в кафе. На мое счастье, нашелся свободный столик, который я тут же и заняла, водрузив на него сумку, книгу, диктофон, блокнот, поскольку якобы собиралась брать интервью, и томик «Волчицы». Пытаясь справиться с нахлынувшим вдруг волнением, я дважды взглянула на фотографию на обложке. Очевидно, это подействовало, потому что, когда пять минут спустя в кафе вошел огромный мужчина средних лет и зал второго этажа сразу словно уменьшился в размерах, я уже полностью владела собой.

В руке у него синяя матерчатая сумка с фирменным знаком магазина (такие дают только тем, кто истратил на покупку книг кругленькую сумму), вопрошающий взгляд блуждает по столикам. Достаточно массивный, но не толстый, крупная голова с копной седеющих волос, черты лица властные, усы одного цвета с волосами, только на кончиках чуть белее, что создает контраст со смуглой кожей, свидетельствующей о том, что человек ведет здоровый образ жизни, много времени проводит на свежем воздухе и не прячет лицо от солнца; лоб высокий, нос довольно длинный и заостренный, а глаза какого‑то неопределенного цвета, скорее всего, карие. Одет он в табачного цвета свободный льняной костюм и белую рубашку с двумя расстегнутыми верхними пуговицами. В его облике есть какая‑то чрезмерность, но как раз она‑то и делает этого здоровяка привлекательным. Видимо, он привык к тому, что сразу притягивает к себе взоры окружающих, где бы ни оказался.

Я встаю, чтобы привлечь его внимание, и он тут же расплывается в улыбке.

– Если бы не особая любовь к вашей стране, ни за что не стал бы менять свой распорядок дня, – с ходу огорошивает он меня, усаживаясь рядом, но произносится это с такой теплотой в голосе, что обижаться глупо. – Мне непременно нужно было купить эти книги, поэтому я назначил вам встречу здесь.

– Столько книг сразу, и все для вас? – Я была искренне удивлена, ведь у нас в Чили мало кто может позволить себе такое дорогое удовольствие.

– Да нет…– Он виновато улыбнулся, а затем, словно желая оправдаться, чтобы я не подумала, будто он спекулянт, добавил:– Меня попросили, это для одной моей знакомой…

Он ни разу не посмотрел на разложенные рядом причиндалы для мнимого интервью, переводя взгляд с меня на соседние столики, на черную кожаную записную книжку, которую сжимал в руке, и снова на меня.