Но рядом стоящий Хоркис вынудил нас вернуться в реальность. Равнодушно постукивая носком своего сапога по мертвому телу Феда, он спросил:

— Я скину эту падаль назад, в яму? Его сумку я уже взял. И налобный светильник забрал, — добавил он, прилаживая этот светильник на своей голове.

— Нет, — быстро возразила Эли, встрепенувшись, — вначале сними с его пальца Кольцо Повелителя.

Я удивился, почему кольцо оказалось у Феда? Но все вопросы потом. Вначале надо напоить и накормить Эли. Уйти отсюда подальше и найти подходящее место для ночлега.

Гулкий шмяк, сказал о том, что Хоркис отправил тело Феда в бездну.

Проснувшись в небольшой пещере, где мы устроили себе отдых, я открыл глаза и первым делом убедился, что Эли рядом.

Обнимая ее вместе со спальным мешком, из которого торчало только ее личико, я тихонько млел от радости. Хвала Небесам, она рядом, я убедился, что наш ребенок цел, здоров и активно растет. У него уже сформировалось крошечное тельце с зачатками рук и ног, и, как это всегда бывает вначале, непропорционально большая головка. Эли тихо, трогательно посапывала во сне, а я рассматривал ее осунувшееся лицо, с заострившимися чертами, невольно сжимая зубы, вспоминая ее рассказ о пережитых ею бедах.

В день ее похищения, к ней, вышедшей, как обычно, с мольбертом на Улицу, подошел Фед. Он заказал для себя нарисовать картину, олицетворяющую Власть и Богатство. Эли уточнила, как конкретно он себе это представляет. Фед спросил, видела ли она когда-нибудь сундук своего отца, наполненный золотом и кристаллами? И попросил ее изобразить этот сундук с открытой крышкой. Выяснив, что картина будет готова к середине дня, он сказал, что в это время и зайдет за ней.

В оговоренное время, придя за заказом и высоко оценив результат, Фед заплатил деньги за картину. А потом он угостил Эли, редкой и дорогой здесь у гномов, эльфийской сладостью — шариками из запеченного теста, серединка которых наполнена нектаром. Достав из пакета один шарик, Эли тут же попробовала его. И это лакомство так ей понравилось, что она не удержалась и съела четыре штуки из десяти, решив, что остальными угостит Уму и меня с Хоркисом. Почти сразу она почувствовала головокружение, слабость, желание скорее прилечь и попыталась уйти в наше жилище.

Фед, увидев, что Эли стало плохо, изобразил беспокойство. Он уговорил ее, не теряя времени поспешить на Торговую Улицу за целебным эликсиром, высказав предположение, что видимо у Эли такая необычная реакция связана с непереносимостью незнакомого для ее организма эльфийского нектара. К этому моменту уже заторможенная, Эли могла думать только о том, что ее состояние может плохо отразиться на ребенке, а меня нет, чтобы ей помочь, и появлюсь я еще не скоро.

Фед, как потом выяснилось, повел ее не на Торговую Улицу, а к туннелю, уводившему из поселения. Эли, сквозь затуманенное сознание, сумела осознать, что Фед ведет ее в какое-то незнакомое место только тогда, когда они уже вышли за пределы поселения. Она попыталась этому противиться, но он, приковав ее к себе наручниками и угрожая кинжалом, стал уводить ее все дальше и дальше от поселения. Вскоре, она уже не могла сопротивляться навалившемуся сну, отключившему ее сознание.

Проснувшись, Эли обнаружила, что Фед спешит и, быстро двигаясь вперед по туннелю, тащит ее на своей спине. Она не подала вида, что уже не спит, надеясь таким образом затруднить его путь. Но, вскоре, он опустил ее на землю и сел рядом отдохнуть, а потом, принялся ее будить. Когда она открыла глаза, он, постоянно угрожая, надел на ее палец Кольцо Повелителя, заставил подняться и идти вперед, потребовав, чтобы она нашла и указала место подходящее для нового поселения гномов.