А тут… Странное дело, звонок тоже не работает. У вас все нормально? Может, случилось что? – вдруг осторожно спросила девушка и попыталась заглянуть через мое плечо в квартиру.

– Нормальнее не бывает, – ответила я, заметив про себя, что меня, как и следовало ожидать, сходу приняли за Симу. – Мы отключили телефон и дверной звонок, чтобы никто не мешал. Сегодня праздник.

– Ах, да, – спохватилась девушка. – С праздником вас, с добрым вечером.

– Спасибо, – сдержанно ответила я, все еще оставаясь под впечатлением наших недавних страхов. – А, что за телеграмма? Поздравительная? Утра она не могла дождаться?

– Нет… Срочные телеграммы такого содержания мы обязаны доставлять сразу же, независимо от времени. А вдруг что… – она запнулась на полуслове и оторопело посмотрела мне за спину.

– Давай, Леночка, где нужно расписаться? – деловым тоном спросила Сима, появившись в коридоре.

– Во-о-от к-квитан-ци-ция, – девушка дрожащей рукой подала бумагу. Глаза ее, широко открытые, испуганно бегали и по очереди останавливались на мне и Симе.

Та, нисколько не обращая внимания на странное состояние поздней гостьи, неторопливо расписалась и взяла у нее, сложенный вдвое листок.

– Леночка, это моя сестра Софья Михайловна, – сказала спокойно и снисходительно улыбнулась.

Почтальон не сразу пришла в себя. Молча скомкала квитанцию и машинально сунула ее в сумочку. На прощанье еще раз оторопело посмотрела на нас обеих и поспешно удалилась.

– Спасибо, – вежливо поблагодарила я с опозданием.

На лестнице Леночка на мгновение остановилась, махнула рукой и со всех ног бросилась вниз по ступенькам, подальше от нашей квартиры.

Мы с Симой переглянулись и громко расхохотались. Подобные сцены приходилось наблюдать довольно часто. Порой они выглядели просто комично. Дело в том, что мы с сестрой были близнецами и мало чем отличались друг от друга. В данный момент Сима была коротко подстрижена, а я носила прическу несколько длиннее. Это, пожалуй, единственное, что делало нас чуточку разными на первый взгляд. Люди же, которые нас хорошо знали, почти никогда нас не путали и научились безошибочно определять, с кем имеют дело, особенно если начиналась беседа. Но в детстве, да и потом в студенческие годы, мы частенько и беззастенчиво пользовались своим потрясающим сходством в личных, далеко не бескорыстных целях, и это приносило нам немалую пользу. Но это было давно и, вот теперь бедная девушка чуть было не лишилась дара речи, увидев перед собой сразу двух Серафим, да еще в столь необычный вечер, когда все гадают, вызывают духов и общаются с прочими силами. Тут есть, от чего испугаться и бегом бежать подальше.

– От кого телеграмма? – спросила я, опомнившись.

Сима сразу перестала смеяться и развернула листок.

«Агнесса тяжелом состоянии срочно приезжайте Нюра» – прочитала она вслух.

Мы переглянулись. Агнесса, вернее, Агнесса Павловна, приходилась нам тетей и была старшей сестрой нашей мамы. Жила она в небольшом городке, недалеко от областного центра, где работала главным врачом в детском санатории. Там прошла вся ее жизнь. После выхода на пенсию тетя Агнесса уступила свое кресло молодому врачу, а сама осталась просто лечить детей. В этом была вся ее жизнь.

Тетя была, довольно своеобразной личностью: слишком строга и справедлива, с властным и суровым характером. Она не верила «ни в бога», «ни в черта», никогда не посещала церковь и не молилась. В общем, была совершенно далека от сантиментов и фантазий, чем являлась полной противоположностью нашей мамы.