|
.. - Мне-то как раз вы значительно более выгодны мертвым. - Чтобы было на кого свалить провал переговоров Вольфа с Даллесом? Шелленберг вздохнул: - Конечно... Ну, выкладывайте, о чем говорили с Мюллером... - Об операции в Швейцарии. - Признайтесь честно: на чем он взял вас? - На знании. Он знает больше меня. Он знает все. - Если бы он знал все, вы бы висели на дыбе, а меня бы держали в одной камере с Канарисом. Он знает только то, что ему полагается знать. А вот мне снова нужен ваш поп... И кто-то еще, через кого мы будем гнать дезинформацию вашему новому покровителю Мюллеру. Вас интересует, почему я говорю с вами так открыто, несмотря на то что вы провалили дело? - Не я. - А кто? - Мы. Все мы. А в первую очередь Вольф. - Вы думаете, что говорите? - Думаю, думаю, постоянно думаю... Так почему же вы продолжаете быть со мной откровенным, несмотря на то что я провалил дело? - Потому что вы отдаете себе отчет; связывать себя с Мюллером накрепко - безумие. Мы, разведка, можем вынырнуть. Он, гестапо, - обречен на то, чтобы утонуть... Вы действительно уже побывали у него? - Да. - Он вызвал вас? Не поставив меня в известность? - Вы же все прекрасно знаете, бригадефюрер... Я думаю, офицер пограничной стражи на нашем "окне" возле Базеля, где я переправлял пастора Шлага, был перевербован Мюллером, как-никак это "окно" было вашим личным, по материалам гестапо оно не проходило... Через этого офицера Мюллер вышел на пастора. За стариком пустили "хвост", в Швейцарии пока еще сильны позиции баварца; в объекте интереса пастора оказался - согласно нашему с вами плану - Даллес. Тот вывел его на Вольфа; молодая нация, разведку только-только ставят, опыта мало - з а с в е т и л и с ь. Поскольку пастор числится за мной, Мюллер загнал меня в угол. Он не сказал мне и сотой доли того, что знает. Но он знает все. И об этом нашем разговоре я обязан буду ему доложить... Будь прокляты волчьи законы нашей фирмы, но не я ее основал. - И не я... Что вы ему отдадите из нашего разговора? - То, что вы позволите... Шелленберг поднялся, походил по кабинету, остановился возле книжного шкафа, достал книгу в старинном переплете (сафьян с золотым обрезом), открыл нужную ему страницу (была заложена красной тесемочкой) и зачитал: - Отец иронии и юмора Свифт уже в молодости предсказывал, что его ожидает помешательство. Гуляя однажды по саду с Юнгом, он увидел вяз, лишенный на макушке листвы. Свифт сказал Юнгу: "Я точно так же начну умирать с головы". До крайности гордый с высшими сановниками, Свифт охотно посещал самые грязные кабаки и там проводил дни и ночи в обществе картежников, бандитов и потаскух. |
