– Михай, поставь музыку! – попросила его госпожа Тепез, внося вместе с бабушкой Розой в гостиную подносы с сэндвичами. В каждом сэндвиче торчал в виде шпажки маленький бумажный веер.

Господин Тепез пошёл к музыкальному центру и стал выбирать диск. Сильвания и Дака надеялись, что он поставит не пятнадцатую версию «Трансильвания, родна инима мои», а какой-нибудь из маминых дисков. Что касалось музыки, мама однозначно была почти в ногу со временем.

Дедушка Густав сидел с вахтёром Шнёльцелем на кроваво-красном диване и уговаривал его:

– Купить себе новую машину никогда не поздно. Вы же ещё молоды, в расцвете сил! Известно ли вам, что женщина покупает себе в среднем шесть пар обуви в год. И что, после этого мы, мужчины, не можем себе позволить одну новую машину раз в несколько лет? Да я вас умоляю!

Господин Тепез и господин доктор Штайнбрюк присоединились к мужчинам на диване.

– О чём речь? – спросил Михай Тепез.

– О единственной роскоши, которую мужчина просто обязан себе позволить, – заявил дедушка Густав.

– Медицинская страховка на вставную челюсть? – попытался угадать господин доктор Штайнбрюк.

– Тараканьи бега? – предположил господин Тепез.

Если Густав Вагенцинк пытался убедить вахтёра Шнёльцеля и господина доктора Штайнбрюка купить новую машину (со своим зятем он эти попытки давно прекратил), то господин Тепез пытался воодушевить мужской круг на небольшие тараканьи бега с прибыльной ставкой.

Сильвания, Дака и Хелене тем временем устроили свои соревнования. Они совали в рот один сэндвич за другим. Кто первым соберёт десять бумажных вееров, тот и победил.

– Как думаешь, сколько километров ты пролетела до Мёрельгрима? – спросила сестру Сильвания.

Дака проглотила остатки сэндвича.

– Думаю, так шестьсот, семьсот. А может, и все восемьсот.

– Круто! – восхитилась Хелене.

– Мне бы ни за что в жизни столько не пролететь, – сказала Сильвания.

Дака отмахнулась и взяла ещё один сэндвич. Она собрала уже пять бумажных вееров.

– Это всего лишь вопрос тренировки.

Сильвания наклонилась к сестре и шепнула:

– Я так за тебя боялась.

– Я и сама немного боялась. За тебя и за себя тоже, – созналась Дака с улыбкой, прежде чем сунуть в рот очередной сэндвич.

Сильвания тоже улыбнулась сестре и проглотила один за другим два сэндвича.

– Победа! – вдруг завопила Хелене. Изо рта у неё ещё выглядывал уголок последнего сэндвича, но на разжатой ладони лежали десять шпажек-вееров.

– Когда ты успела? – ахнула Сильвания и с удивлением пересчитала шпажки.

– Это всего лишь вопрос тренировки, – ответила Хелене.

– Хелене тоже обладает сверхъестественными способностями. Она хотя не может ни летать, ни телепортироваться, зато ест, как росомаха, – сказала Дака.

Хелене рассмеялась, и у неё изо рта во все стороны прыснули крошки, отчего она рассмеялась ещё больше.

– Точно, это и есть моя настоящая тайна. Я подпольная росомаха.

Но Сильвания вдруг сделала серьёзное лицо:

– А ведь и в самом деле существует одна тайна, на след которой мы пока не вышли.