|
Решено было тянуть жребий, по рыцарски избавив от этой процедуры девочек. Мы нашли в одном из ящиков учительского стола чистый лист бумаги в клеточку; я аккуратно разделил его на семь частей, на трёх из них карандашом изобразил крестики (именно стольким из нас предстояло покинуть убежище), потом свернул их в маленькие квадратики, положил в свою шапку, извлечённую из портфеля, и тщательно перемешал.
По результатам жеребьёвки отправляться в путь выпало Бородину, Обухову и мне. Когда я вытянул бумажку с крестиком, внутри всё моментально похолодело. «Это конец», – подумал я. Идти было страшно до жути, но на меня с надеждой смотрели товарищи, поэтому пришлось собрать волю в кулак и улыбнуться. Улыбнулся и Бородин, но не через силу, а вполне искренне: дело в том, что ему было совершенно по фигу, куда и зачем его посылают. А вот Обухов скривил губы и тяжело вздохнул. |
