Блэйк кивнул с уверенностью, которой вовсе не чувствовал. В животе у него была холодная, сосущая пустота. Не очень-то приятно быть живой приманкой для невидимого убийцы, который мог ударить неизвестно откуда.

— Все готово, — спокойно сказал он. — По моему сигналы закройте двери и не открывайте их ни при каких обстоятельствах. Одновременно включите ультрафиолетовые лампы.

Круглое лицо Каррутерса вытянулось от волнения.

— Послушай, Боб, — внезапно сказал он, — давай я останусь с тобой. У нас двоих будет больше шансов…

— Нет. Варду не появится, если я не останусь один и без оружия. Жди, пока он не угодит в ловушку, Энди. — Блэйк схватил руку коротышки и крепко пожал ее. — И в любом случае, спасибо.

Ничего не сказав, Каррутерс отвернулся, его губы побелели от напряжения. Блэйк взял коробку кукурузных хлопьев, которые используются на сцене вместо снега, и высыпал их вокруг себя по кругу.

— Все готово, — крикнул он.

Двери тут же закрылись. Охранники скрылись из виду. Огромный павильон звукозаписи остался пустынным. Высоко вверху стропила и платформы выглядели в рассеянным свете холодными тенями. Передвижной кран камеры превратился в чудовище, какого-то угловатого монстра. Солнечный свет, проникающий через дверной проем, лег на звуконепроницаемом полу странными квадратами.

Блэйк стоял неподвижно, решительно уставившись в одну точку на полу и заставляя себя ни о чем не думать.

Он принял все меры предосторожности. Когда появится Варду, искусственный снег предательски затрещит, и Блэйк успеет приготовиться, прежде чем тот…

Блэйк тихонько выругался. Думать об этом было опасно. И так уже его нервы были напряжены до предела. Он подавил желание позвать кого-нибудь, просто чтобы убедиться, что все настороже и готовы немедленно прийти на помощь. Попытайся расслабиться, стал уговаривать он себя. Дыши естественно, медленно, глубоко… Но все равно Блэйк дышал мелко и часто, испытывая при этом удушье, и весь вспотел, когда понял, что просто боится.

Успокоиться. Расслабиться. Думать о чем-нибудь постороннем…

О чем именно?..

Слабый, едва слышный хруст, воображаемый… Но воображение не оставляет на псевдоснеге следы!

— Давай! — заорал Блэйк и прыгнул в сторону.

Но было уже поздно. Мускулистое тело врезалось в него и опрокинуло на пол. Блэйк ухватился за что-то покрытое перьями поверх гигантских мускулов.

Двери с лязгом захлопнулись. Черная полуночная тьма накрыла павильон звукозаписи. И тут же мгновенно вспыхнули ультрафиолетовые лампы. Человеческий глаз не мог увидеть их света, но зато заблестело тело Варду.

Больше ничего не было видно. Просто на фоне кромешной тьмы появилась странная, окутанная сиянием фигура. Блэйк увидел похожее на совиное лицо, блюдца глаз и мягкий, мясистый клюв. На деформированной голове торчали пучками уши.

На перьях страшилища мерцали блестящие капельки — ядовитый фермент, который может разъесть любые твердые породы. Блэйк задохнулся от резкой боли, когда ядовитые секреции прошли через одежду и вонзились в тело, точно пылающие кинжалы, и отчаянно попытался отбросить подземника.

Разинулся мясистый клюв. Глаза — блюдца бесстрастно глядели вперед. Мощные предплечья стиснули туловище Блэйка, так что затрещали его ребра. Беспомощный, Блэйк мог лишь попытаться подняться на ноги вместе с монстром, но сил не хватило.

И тут застучали шаги, захрустел искусственный снег.

— Держись, Боб! — раздался хриплый крик Каррутерса, и тут же душный вес подземника исчез у него с груди.

Каррутерс встал между Блэйком и Варду, Странный контраст между черными тенями и светящимся ужасом, который был виден лишь в темноте!

Каррутерс попытался набросить на него проволочную сетку, но Варду отпрыгнул назад и застыл словно бы в ожидании, поворачивая оперенную голову из стороны в сторону.