Закончив перевязку, он ватой смыл кровь, покрывавшую лицо Смуги.

– Что там у вас в манерке, боцман? – спросил Хантер.

– Ром, настоящий ямайский ром! – был ответ.

– Это хорошо, влейте ему в рот несколько капель, – сказал следопыт, поддерживая голову раненого. Боцман приложил манерку к губам охотника.

– Осторожно, не так много, – предостерег его Хантер.

Смуга поперхнулся и глухо застонал.

– Еще немножко! Довольно!

Через некоторое время Смуга открыл глаза.

– Жив, в самом деле жив, мой дорогой дядя Смуга! – взволнованно воскликнул Томек.

Смуга закрыл глаза, а на его устах появилась слабая улыбка. Вскоре его взгляд стал уже более осмысленным.

– Крепко я получил? – спросил он слабым голосом.

– Порядком! Удар ножом в левое предплечье и удар по голове, – ответил Хантер. – Ну, как, болит голова?

– Болит, но... могло быть... хуже...

– Дела не так уж плохи, если вы пришли в сознание, – сказал Хантер. Боцман, займитесь, пожалуйста, устройством носилок. Чем скорее вернемся в лагерь, тем лучше.

Боцман и негры сделали из ветвей удобные носилки, на которые положили раненого. Хантер тщательно изучил следы на холме. Он нашел брошенный Смугой револьвер и винтовку, прислоненную к поваленному стволу дерева. Отозвав боцмана в сторону, Хантер сказал:

– Нападающих было трое. Негры. Они подошли незаметно сзади. Смуга сидел на этом поваленном стволе, когда получил удар по голове. Вскочил, выхватил револьвер, но они его ударили чем‑то твердым еще несколько раз. Ножевую рану он получил уже лежа на земле. Удивительно, что его не убили.

– Откуда вы все это знаете? Ведь Смуга еще ничего не успел сказать, – удивился боцман.

– Следы, оставленные на земле, похожи на буквы в книге. Надо только уметь их прочесть, – пояснил Хантер и добавил: – После нападения негры побежали на запад. Их следы спутались со следами Смуги, поэтому Динго терял ориентировку.

– Если вы уверены в этом, то я возьму собаку и поищу этих негодяев. А вы несите раненого в лагерь.

– Это лишнее. Они по‑видимому и без того попадут в наши руки. Если Самбо говорит правду, то один из бандитов находится среди наших кавирондо. А может быть и все трое, – заявил Хантер.

– Как вам угодно, но я хотел бы встретиться с ними.

– Я думаю, что это нетрудно. А теперь идем в лагерь, скоро стемнеет, – скомандовал Хантер.

XI

У истоков Белого Нила

Смуга лежал в горячке двое суток и Хантер с Вильмовским ни на шаг не отходили от его кровати, ухаживая за ним. На третьи сутки раненый почувствовал себя немного лучше. Вильмовский с удовлетворением заметил, что температура у Смуги понизилась. Он приказал сварить для него питательный бульон. За это дело с охотой взялся боцман Новицкий. Наливая бульон в чашку, он говорил обрадованному Томеку:

– Вот видишь, дружище, что за твердый орешек этот Смуга! Сразу можно узнать, что это поляк! Негры лупили его молотком по голове, как ребята орехи в праздник, а он не только не раскололся, но уже вопит, что голоден.

– Жаль, что дядя Смуга не видел бандитов, напавших на него. Мне бы очень хотелось, чтобы это преступление не сошло им с рук, – озабоченно сказал Томек.

– Ха, ха, ха! – рассмеялся моряк. – Если бы Смуга увидел этих негодяев, то они давно уже были бы на том свете, и не о чем было бы говорить. А теперь, браток, если только мне повезет, они попадут в мои лапы, ну и тогда.