«Война, – слышалось со всех сторон. – Ироды, не живется им в мире‑то! – шептали собравшиеся. – Арвиль Фатиа жестокий, всех переубивает!»

Я растолкала толпу и добралась до столба с прибитой гвоздем бумагой с гербовой печатью Совета Магов.

"Второго дня из провинции Фатии в Данийе Солнечной был похищен ребенок мужского полу двух лет отроду. Мальчик тот наследный Властитель провинции Бертлау, что рядом с провинцией Фатией. Имеет особую примету: украшение из чистого золота – гладкий круглый амулет на цепочке. Доподлинно известно: Наследник находится в вотчине Московии в городе Стольном граде. Просим горожан в содействие по поиску ребенка. Нашедшего ждет награда: 750 золотых из городской казны.

Далее шла подпись: Советник Леонид. 23 января Х.Х.Х. года от пришествия данийского."

Ниже значилась приписка, накарябанная местным шутником: «Ребенок тот зело опасен, кто увидит бежи без оглядки. В случае если не успел убегнуть, кидайся на землю, зарывайся в сугроб и закрывай башку руками, авось демон тебя не заметит».

Последнее замечание народ обсуждал с особой охотой: всем было боязно, но огромное вознаграждение казалось лакомым кусочком. Предлагали собрать отряд добровольцев, найти маленького демона, выманить его и схватить сетями, а деньги пропить всем миром. В качестве наживы предлагали взять девку помельче и похудее. Я поглядела по сторонам на разрумяненные радостные лица, на блестящие глаза и быстро ретировалась, пока никто не заметил, что я мелковата и худа.

Я пробралась сквозь толпу обратно. Если ребенка не найдут, то Словении это грозит новой кровавой бойней, про «Пакт о ненападении», подписанный Аватаром Фатиа, все забудут. Данийцы защищают своих детей, как волчица‑мать молодых щенков, а этот ребенок – наследный Властитель, Арвиль Фатиа – Властитель Фатии, не простит его исчезновения ни данийцам, ни людям, ни гномам, ни эльфам. Да, он разберет Стольный град по кирпичикам, если Совет не сможет найти мальчишку.

Я задумалась о судьбах государства и уронила остатки пирожка не землю. Юркая маленькая дворняга схватила его и, поджав хвост, отбежала подальше, уже обливаясь слюной от предвкушения удовольствия.

– Чтоб тебя! – от злости я даже плюнула.

– Что ругаешься, красавица? – услышала я знакомый голос. Передо мной из ниоткуда появился Юрчик – местный юродивый, а, по‑настоящему, самый известный шарлатан во всей Московии.

Выглядел он довольно импозантно: потрепанный тулупчик, сильно прокопченный, кое‑где дырявый и залатанный, теплые ватные штаны заправлены в старые стоптанные валенки, на голове шапка‑ушанка из непонятного зверя, я подозревала, что это какая‑то дворняга, хотя Юрчик клялся и божился, что песец.

– Хорошо выглядишь, краса, – сверкнул он хитрыми маленькими глазками, – на выданье уже.

Я махнула рукой:

– Скажешь тоже.

Вместе мы пошли в сторону Южной площади. Юрчик расспрашивал о тетке, с которой у него тоже когда‑то была любовь, что наводило меня на определенные мысли о ее поведении в молодости.

– Слушай, Аська, у меня к тебе дело есть, – вдруг сказал юродивый.

– Денег не дам, – сразу выпалила я, зная, что у него их обратно потом не допросишься.

– Да что, ты, девонька, – вроде как обиделся Юрчик, – работу хотел предложить тебе, времени займет немного, а заплатят хорошо.

Я насторожилась: это было что‑то новенькое.

– Ага, обворовать кого‑то надо? Так это без меня.

– Зачем обворовывать, воровать не будем, – отозвался тот, – так пошалим.