Были и другие античные любовницы: Коронида, Окироя, Синопа, Амфисса, Сибилла, – а еще новые, современные: Акация, Чара, Ио, Ламиа, Тесса и Зита. Расследование было непростым. Как поняла Персефона, многие из этих женщин пытались высказаться против Аполлона в социальных сетях и блогах и даже рассказывали свои истории журналистам. Проблема была в том, что их никто не слушал.

Персефона была так поглощена своим расследованием, что подпрыгнула от неожиданного стука по столу. Перед ней стоял Деметрий.

– Как идет подготовка статьи? – поинтересовался он.

Она бросила на него сердитый взгляд и ответила довольно резким тоном:

– Отлично.

Начальник нахмурился:

– Знаешь, если бы у меня был выбор…

– У вас есть выбор, – перебила она. – Вы можете просто сказать ему «нет».

– На кону не только твоя работа.

– Тогда, может, это знак, что вам следует уйти.

Деметрий покачал головой:

– Из «Новостей Новых Афин» нельзя уйти без последствий, Персефона.

– Я не знала, что вы такой трус.

– Не у всех есть бог, который может их защитить.

Персефона вздрогнула, но быстро взяла себя в руки. Она начинала искренне ненавидеть людей, предполагавших, что она попросит Аида вступиться за нее.

– Я сама веду свои битвы, Деметрий. Поверьте мне, это ничем хорошим не закончится. У людей вроде Кэла есть свои тайны, и я выведу его на чистую воду.

В глазах Деметрия сверкнула искра обожания, но слова, которые он произнес следом, поставили под угрозу ее принципы.

– Мне нравится твоя решительность, но есть силы, которые журналистика не способна побороть, и одна из них – деньги.

Глава VI. Ссора влюбленных

В пятницу Персефона с Лексой оказались у дверей элитного небоскреба в районе Крисос Новых Афин, где Сивилла жила с Аполлоном в пентхаусе после окончания колледжа. Девушки арендовали огромный грузовик для переездов, который Лекса кое как припарковала наполовину на тротуаре, наполовину на дороге.

– Я совсем не это имел в виду, когда говорил, что хочу повеселиться, Персефона, – надул губы стоявший рядом с ними Гермес. Бог весь сверкал золотом, разодетый совсем не по случаю, особенно на фоне Лексы и Персефоны, на которых были штаны для йоги и толстовки.

Персефона договорилась встретиться с ним в пятницу, после того как он помог ей пройти незамеченной в Акрополь, но это было до того, как Аполлон уволил Сивиллу и лишил ее дара.

– Никто не говорил, что ты обязан ехать с нами, – парировала Персефона.

Бог хитрости появился у ее квартиры как раз тогда, когда они собрались поехать за грузовиком. Он попытался поспорить, что у них была договоренность – контракт – и она не может от него отказаться, но Персефона сразу же его осадила.

«Одна из моих лучших подруг стала жертвой абьюза в отношениях. Она съезжает, и я собираюсь ей помочь. Ты можешь поехать с нами или просто уйти. Выбор за тобой».

Гермес решил поехать с ними.

– Нас бы здесь не было, если бы твой брат не оказался мерзавцем, – заметила Лекса. – Все претензии к нему.

– Я не отвечаю за поступки Аполлона, – возразил Гермес. – И не буду притворяться, что с алкоголем тут было бы немного повеселее.

– В этом ты прав, – кивнула Лекса. – Хорошо, что я взяла с собой это.

Она вытащила из рюкзака бутылку вина.

– Дай сюда, – Гермес выхватил бутылку у нее из рук.

У Персефоны округлились глаза.

– Прости, ты разве сегодня не за рулем?

– Ну да, но это на потом.

Вот только Гермес каким то образом уже умудрился открыть бутылку.