Джессика засмеялась и выглянула на задний дворик, чтобы оценить бурный прогресс в садоводческой деятельности отца. Оставшись сегодня поближе к дому и сидя на собственной крыше, она чувствовала себя в безопасности.

– А вы не видели… Анатею?

Джонатан отрицательно мотнул головой.

– Мы там не были.

Джессику снова пронзила ноющая боль, которая не отпускала весь день.

– Может, стоило ее похоронить…

Джонатан вздохнул.

– У нас не было лопаты, да и времени тоже. Кто‑то должен был отвезти Мелиссу в больницу. И вообще, приспешники темняков наверняка позаботились о… – Он не докончил фразу.

– Ах да, я же тебе не сказала, – вспомнила Джессика. – Звонил Рекс. Мелиссу сегодня выписали. Рентген ничего не показал. Он сказал, что она и правда… в отличной форме.

– Мелисса? В отличной форме? – усмехнулся Джонатан. – Ну и ладно. Интересно, как она собирается объясняться с родителями?

Джессика потерла руку в том месте, куда ее прошлой ночью укусила ползучка. Укус превратился в желто‑лиловый синяк.

– Не думаю, что Мелиссе нужно что‑то объяснять родителям.

– Ах, ну да. – Джонатан опустил глаза.

Джессика рассказала ему о силе Мелиссы; что на самом деле случилось с отцом Рекса и что она сделала с Десс на заднем сиденье «форда». Но Джонатан, похоже, еще не до конца это осознал. Он охотно рассказывал, что Десс ему сказала о Мадлен или как они спасали машину Мелиссы, но избегал говорить о том, что случилось в прошлом или ночь назад… или об Анатее, умершей в пустыне.

– Как там Десс? – спросила Джессика.

Он пожал плечами.

– Она сказала, что ставит темнякоупоры на дом Мадлен. С ней вроде все нормально.

– Вчера я бы так не сказала.

Когда они вернулись в дом Десс, она заснула, но каждый час ее мучили кошмары, и она почему‑то выкрикивала имя «Ада Лавлейс».

– Ну, теперь‑то у нее новый проект, и все будет нормалек.

Джессика покачала головой.

– Тебе надо было это видеть, Джонатан. Как будто Мелисса… – Она не могла подобрать слов. – Ты просто не знаешь.

– Знаю, Джесс. Ко мне Мелисса тоже прикасалась.

Девочка удивленно посмотрела на него.

– Что? – Смесь ревности и отвращения болезненно кольнула ее в сердце. – Когда? Зачем?

– В ту ночь, когда ты обнаружила свой талант. Мне пришлось прыгать с ней и Рексом.

Джессика глотнула. Она вспомнила, как они вместе летели через пустыню, навстречу Змеиной яме, но ей и в голову не пришло…

– Боже мой, а ведь правда. Я тогда даже не знала.

– Никто не знал, кроме Рекса и Мелиссы.

Тут Джессика заметила, что отпрянула, и снова взяла его за руку.

– Прости, Джонатан.

Тот едва заметно вздрогнул.

– Не жалей меня. Жалей Мелиссу.

– Лучше уж я приберегу жалость для Десс. – Джессика снова посмотрела вниз, на отцовский сад. – А вдруг она что‑нибудь делала с нашими родителями?

– Мелисса? Да нет. Вряд ли ей есть дело до моего отца. Он никогда не доставлял мне хлопот.

Девочка кивнула.

– Да, но помнишь, как родители отпустили меня на ту вечеринку… Как раз тогда, когда я была нужна Рексу.

– Но ты до сих пор под домашним арестом, Джессика, шесть ночей в неделю. – Джонатан развел руками. – Она что, не могла тебя освободить насовсем?

– А может, она хотела незаметно?

– Мелисса? Незаметно? – Джонатан засмеялся.