– О, Джинни, я не могу больше скрывать это от тебя! – вскричал Алан, скорчив нарочито страдальческую гримасу. – Мы с Сильвией любовники с того самого момента, как нас познакомил Лу...

– Я так и думала, – зевнула Джинни.

«Конечно, приятно сознавать, что Джинни доверяет мне, – размышлял Алан. – Но заслуживаю ли я такого доверия? Да, – решил он. – Определенно. За все время нашей совместной жизни я ни разу не обманул ее. Никогда даже и близко не подходил к опасной черте, хотя искушений было ох как много... Но Сильвия... Боже, как меня влечет к ней! Она чертовски красива, но кроме красоты в ней есть еще что‑то такое неуловимое... Я боюсь, что влюблюсь в нее, если дам волю своим чувствам...»

И хотя его взаимоотношения с Сильвией до сих пор ограничивались лишь рукопожатиями, Алан понимал, что те чувства, которые он испытывает по отношению к ней, являются своего рода предательством по отношению к Джинни. У него не было серьезных оснований для самобичевания, и тем не менее вся эта ситуация представлялась чрезвычайно болезненной для его сознания. «Ты не можешь справиться со своими чувствами, и ты один несешь ответственность за действия, которые совершаешь под влиянием этих чувств», – твердил он себе изо дня в день.

– Я все‑таки не понимаю, почему ты все время пытаешься защищать ее? – спросила вдруг Джинни.

– Один Джеффи способен искупить тысячи ее грехов, если таковые и имели место...

– Это тот прелестный малыш, которого она взяла к себе в дом?

– Да, но она не проста взяла его, она усыновила бедняжку, а это – обязательство на всю жизнь. Поэтому я считаю, что она сделала большое доброе дело.

– Ладно, – зевнула Джинни, – так или иначе, очень интересно будет осмотреть этот дом...

Алан попытался было переключить разговор на другую тему, но Джинни уже завелась и болтала без умолку.

– ...То‑то будет о чем рассказать Джози и Терри! Они просто умрут от зависти! – Она обхватила руками шею Алана. – Милый, это замечательно, просто превосходно! – Последовал поцелуй, на который Алан ответил поцелуем. И вскоре он уже расстегивал на ней халат, а она на нем рубашку...

Потом, уставшие, но довольные, они лежали рядом и думали каждый о своем. Алан был не на шутку обеспокоен во время их близости, он несколько раз ловил себя на том, что думает о Сильвии. Прежде такого никогда не случалось. Это уже напоминало измену. Алан был достаточно умудрен в вопросах секса, но подобный поворот событий... Вслух же он сказал:

– Это было прекрасно, дорогая!

– Да, это было прекрасно, – согласилась Джинни, – можно я включу телевизор? Мне хочется посмотреть, кто ведет сегодня «Вечерние новости».

– Пожалуйста, включай.

Алан поднялся с кровати, сходил на кухню и достал из холодильника банку пива. Ледяная жидкость приятно освежила его мысли. Вернувшись в спальню, он снова плюхнулся на кровать и принялся разбирать стопку журналов, лежащих на ночном столике. Держаться в курсе новейших открытий медицины в последнее время стало почти невозможным делом. Однако Алан старался каждый вечер читать хотя бы понемножку, не обращая внимания ни на усталость, ни на что‑либо другое. Он понимал, что наука движется вперед семимильными шагами, и чувствовал себя упавшим за борт матросом, который плывет из последних сил и видит, что огни его корабля с каждым мигом все дальше и дальше, и вот уже совсем исчезают из поля зрения, растворяясь во мраке ночи...

Джинни уснула при включенном телевизоре. Алан нажал кнопку на пульте дистанционного управления, и экран потух. Взяв с ночного столика последний номер журнала «Грудная клетка», Алан положил его рядом с собой, так и не раскрыв.