Шура пила какао, Шура обожала какао, и очень внимательно слушала диктора. Вид имела встревоженный. Я обошла обеденный стол, села на своё привычное место, по правую руку от стула, на котором всегда сидел отец. Потянулась за кофейником. Не выдержала и поинтересовалась у домработницы:

  Ты что то поняла из того, что услышала?

  Поняла,   вздохнула та. На меня посмотрела. – Что дела наши не очень.

Я якобы равнодушно пожала плечами.

  Нормальные у нас дела. Даже если меня вынудят продать свою часть акций, денег хватит на три жизни. А то и больше. Так что…

  Жалко же, Марьяна. Отец всю жизнь на этот бизнес положил. А они захапают, не постесняются. Всё, что смогут, то и захапают. И подсказать тебе некому.

Я усмехнулась и напомнила ей:

  А как же Пал Палыч?

Шура махнула на меня рукой.

  Ладно смеяться то. Я же за тебя переживаю.

Усмехаться я, на самом деле, прекратила. Согласно кивнула.

  Я знаю, Шура. – Решила её немного успокоить:   Не надо тебе обо всё этом думать. Что бы ни случилось с бизнесом, уверена, о нас папа подумал. Какой нибудь секретный план… Наставление, пункт в завещании… Что нибудь точно есть.

  Будем надеяться.

Я пила кофе маленькими глотками, время от времени мой взгляд возвращался к пустующему стулу папы медведя. Прошло всего три дня, а мне ужасно его не хватало.

Наверное, я вздыхала или как то особо видимо печалилась, потому что Шура, понаблюдав за мной, негромко и как то осторожно проговорила:

  Дмитрий Алексеевич звонил. Час назад. Интересовался, как ты себя чувствуешь.

Я вновь поднесла к губам чашку с кофе, сделала глоток, и только после этого переспросила:

  Что ты ему сказала?

  Что ты ещё спишь,   удивилась Шура. – Сказала, чтобы не приезжал. Что ты никого не хочешь видеть. Я ведь правильно поступила, Марьяна?

Я спокойно кивнула.

  Правильно.

  Разозлилась на него? – полюбопытствовала она.

Я качнула головой, отрицая.

  Нет. Просто, на самом деле, не хочу никого видеть. Мне надо собраться с мыслями.

  Ну и ладно. – Шура из за стола поднялась, подошла ко мне, погладила по плечу. – Ты у нас умница. Со всем справишься.

Отвечать я не стала, но про себя лишь понадеялась, что Шура права. Что я умница и непременно со всем справлюсь. Хоть с какой то частью свалившейся на меня ответственности.

К одиннадцати меня ждали в главном офисе компании. Там, где отец, по обыкновению, проводил большую часть своего времени. Я же в офисе бывала нечасто, лишь изредка заезжала к отцу, увидеть его или позвать на обед. Даже особо не интересовалась происходящим на трех этажах высотного офисного здания. И только сегодня, выйдя из машины и закинув голову, чтобы посмотреть наверх, на сияющие в солнечных лучах зеркальные стены здания, задумалась о том, что наша компания, на самом деле, процветает, если мы можем позволить себе аренду трех этажей практически в центре столицы. Точнее, процветала. Что будет дальше, никому неизвестно. И от мысли, что я несу ответственность, и за себя, и за многочисленных сотрудников, мне становилось не на шутку страшно. Без преувеличения – страшно. Я вдруг почувствовала себя в ловушке.

  Марьяна Александровна, доброе утро. Мы вас с нетерпением ожидаем.

Я заставила себя улыбнуться. Нас с Пал Палычем встречал заместитель отца по руководящей работе, я даже вспомнила, как его зовут.