* * *

Ли, тот самый Ли, который командовал Третьей группой, ждал его.

– А, командир группы, – сказал Донал, пожимая ему руку, – что привело вас сюда?

– Вы, сэр, – сказал Ли. Он глядел в глаза Доналу с чем‑то вроде вызова, это его выражение Донал понимал с самого начала. – Нужен ли вам ординарец?

Донал некоторое время смотрел на него.

– Но почему?

– Я получил на руки свой контракт, когда нас распустили после этой истории с Киллиеном, – сказал Ли. – Если хотите знать, я кутил. Это мой крест. Без мундира я – алкоголик. В мундире я чувствую себя лучше, но рано или поздно все равно вступаю в стычку с кем‑нибудь... Я долго не мог понять, что мне нужно. Но, наконец, понял. Я хочу служить вам.

– Выглядите вы печально, – сказал Донал.

– Я все могу сделать, даже брошу пить. И платить мне нужно немного. Взгляните на мой контракт. Если вы возьмете меня, я буду настоящим солдатом. Я не пью, когда у меня есть работа. И я умею кое‑что. Вот поглядите...

Он протянул руку в дружеской манере, как бы для рукопожатия, и внезапно в ней блеснул нож.

– Это трюк убийц из предместий, – сказал Донал. – Так вы собираетесь служить со мной?

– С вами – нет. – Нож вновь исчез. – Потому что я хочу служить у вас. У меня странный характер, комендант: мне нужна опора. Мне нужен указатель пути, как обычным людям нужна пища, питье, дом, друзья. Это все указано в психологическом разделе моего контракта, можете посмотреть.

– Если вы говорите, зачем же мне смотреть? – сказал Донал. – Но что же это с вами?

– Я нахожусь на грани сумасшествия. – Ли говорил с ничего не выражающим лицом. – И это неизлечимо. Я родился с этой особенностью. Врачи сказали, что у меня нет представления о плохом и хорошем, я не могу руководствоваться абстрактными правилами. Доктор, проверявший меня, когда я впервые заключил контракт, сказал, что мне все время нужен рядом живой бог. Если вы скажете мне перерезать горло любому встречному, я сделаю это. Скажете, чтобы я перерезал горло себе – тоже сделаю.

– Это звучит не очень привлекательно.

– Я говорю правду. Я не могу сказать вам многого. Я похож на штык, который все время ищет свою винтовку, теперь я нашел ее, можете мне верить. Но возьмите меня на испытание, на пять лет, на десять, на весь остаток моей жизни. Но не прогоняйте меня. – Ли полуобернулся и указал на дверь протянутой рукой. – За ней у меня ад, комендант, а здесь – все, небеса.

– Не знаю, – медленно начал Донал. – Не знаю, смогу ли я взять на себя такую ответственность.

– Никакой ответственности. – Глаза Ли сверкнули. И Донал внезапно понял, что Ли страшно напуган: он боится отказа. – Испытайте меня. Отдайте только приказ. Прикажите лечь на пол и лаять. Прикажите мне отрубить себе левую руку. Как только мне приделают новую, я тут же буду ждать ваших приказаний. – Нож вновь сверкнул в его руке. – Хотите попробовать?

– Прекратите, – выпалил Донал. Нож исчез. – Ладно. Я беру ваш контракт. Мой номер наверху, третья дверь справа. Идите туда и ждите меня.

Ли кивнул. Он не произнес ни слова благодарности. Он просто повернулся и вышел. Донал задумчиво покачал головой. Он ощущал почти физически тяжесть на своих плечах. Все еще качая головой, он направился в библиотеку.

ОФИЦЕР СВЯЗИ

– Добро пожаловать на борт, – сказал младший капитан, человек с приятным лицом, когда Донал преодолел газовый барьер приемной камеры.