– Нет. Главное – правильно воспитать детей.

Он едва успел закончить фразу, как огромную дверь снесло с петель мощным ударом, и в зал с оглушительным ревом ворвались всадники на гуарах. Дамы пронзительно завизжали и бросились бежать, несколько кавалеров упало в обморок, а остальные побежали прочь вперед дам. У всех выходов возникла суматоха и давка, поэтому самые отчаянные бросились к окнам и балконным дверям, но те оказались надежно закрыты на зиму. Другие прижались к стене или попытались забиться в угол.

Дворцовая стража бросилась врассыпную, даже гвардейцы дрогнули и попятились, только личная охрана монарха смогла сохранить лицо и не забыла потащить Ксандра Третьего подальше от центра зала, прикрывая собой.

Гуары бегали по всему залу, заставляя людей шарахаться, и ревели так, что уши закладывало. На их спинах сидела нергардская стража, а Соланж вела за собой на поводке свободного гуара, на которого Нергард вскочил, как только тот приблизился. И сразу подал руку мне.

– Ты со мной, Лора?

– Всегда, – вырвалось у меня. Я позволила лорду поднять меня вверх и усадить поперек седла. – Но мы не можем бросить Охотника.

– Несомненно, – кивнул Нергард и крикнул: – Зои!

Он жестом дал своему капитану понять, что она должна взять с собой еще одного. Соланж недовольно закатила глаза, но к Охотнику подъехала и руку ему подала. Он вскочил в седло позади нее. Места там было недостаточно, чтобы соблюсти какое-то приличное расстояние, поэтому он тихо охнул и весело заметил:

– Непростая предстоит поездочка.

– Если у тебя там что-нибудь шевельнется – убью, – проворчала Соланж.

– Ваше Величество, – обратился тем временем Нергард к королю, окруженному охраной, – простите меня за этот бардак. Я вынужден покинуть столицу и вернуться в свой замок, чтобы продолжить выполнение поручения вашего покойного отца. Знайте: я предан вам телом и душой, но только вам.

Он бросил выразительный взгляд на советника и развернул гуара к выходу. Я успела увидеть лишь восхищение и радость на лице молодого короля.

– Не дайте им уйти! – крикнул нам вслед советник.

Но как это выполнить – никто не знал. Дюжина гуаров понеслась по коридору к центральному выходу, и смертников, готовых преградить им путь, просто не нашлось. Лишь когда мы выбежали на крыльцо, я испугалась: впереди была длинная лестница, по которой громоздкие гуары могли подняться, но едва ли у них получится спуститься.

Впрочем, проблема решилась быстрее, чем я успела ее осознать: гуар Нергарда (а мы ехали первыми) просто присел у первой ступеньки, оттолкнулся и прыгнул – а приземлился уже у подножия лестницы. Меня сильно тряхнуло, и я вскрикнула, едва не свалившись. Нергард удержал меня и снова усадил, как прежде.

– Держись крепче, – велел он.

И я без колебаний обняла его, держась изо всех сил. Так, кстати, и теплее стало. На улице и так который день морозило, а наши ящеры к тому же неслись с немыслимой скоростью. В одно мгновение мы добрались до снесенных ими ранее ворот и вырвались в город.

Поначалу наше движение сопровождалось только вскриками испуганных горожан, но вскоре к ним прибавился и топот копыт: королевская гвардия догоняла нас на лошадях. Приблизиться им не удавалось, поэтому они пытались достать нас стрелами из арбалетов. К счастью, конструкция седла на спине гуара предполагала высокую спинку. Эти спинки и приняли на себя большую часть стрел, хотя я видела, как несколько угодило в плечи и ноги прикрывавшим нас сзади стражникам. Однако раны едва ли были смертельны. Самим гуарам стрелы оказались нипочем: их защищала толстая чешуйчатая шкура.

Всадники не отставали от нас до самого выезда из города, на котором городская стража уже успела соорудить заграждение.