Джасинда с недоумением посмотрела на нее.

— Почему ты так сказала?

— Отойди в сторону, Джасинда.

Лэнн с двумя мужчинами установили наконец будку, ворча и добродушно переругиваясь. Она взглянула на надпись наверху, внимательно всматриваясь в цветные завитушки, и вдруг обмерла:

— Будка для поцелуев!..

Она отрицательно замотала головой.

— Извините. Я думала… Но я совсем не хочу работать в будке для поцелуев!

Двое мужчин посмотрели друг на друга, затем на Джасинду. Женщины вокруг киосков с любопытством покосились в ее сторону.

— Я сделаю это, — сказала Мэйзи храбро.

Она роскошным жестом со слегка преувеличенной аристократичностью коснулась своих вьющихся волос.

— Даже не сомневайтесь, мужчины будут бить друг друга дубинками, чтобы добраться до меня.

Она улыбнулась Джасинде.

— Ты займешь место в моем киоске?

— Да, конечно, — ответила она быстро и исчезла в нем, так как входные двери открылись, и народ чередой стал заполнять зал. В течение следующего часа Джасинда была занята продажей тортов и пирожных домашней выпечки и продуктов домашнего консервирования посетителям, толпившимся вокруг ее киоска. Гимнастический зал заполнился людьми до отказа, и их веселые разговоры слились в нестихающий гул. Лица покупателей мелькали перед ней, но она их не замечала, работая так быстро, насколько это было возможно, извиняясь, если обсчитывала одного покупателя, или с благодарностью принимая деньги назад, когда давала слишком большую сдачу другому. Но ни один из них не грубил, и она действительно получала удовольствие от своей работы. И краем глаза она наблюдала за Мейзи.

В соседней будке эта маленькая, не очень красивая женщина всем телом подалась вперед и бесстыдно приставала к мужчинам.

— Ну, подойди сюда, Фред. Лаура отвернется. Не хочешь, дорогой? Всего один доллар, Фред.

Фред выложил свой доллар, целомудренно поцеловал Мейзи в щечку и исчез со смеющейся Лаурой.

— Билл? — Мейзи обратилась к старику, который слушал и беззубо улыбался.

— Да, да, ты!

Он покачал головой и пошел прочь, все еще улыбаясь.

— Мейзи, ты теряешь популярность, — поддразнила ее женщина из соседнего киоска.

— Это оттого, что они не могут видеть мои стройные ноги в этой будке!

Джасинда вновь переключила внимание на свою собственную работу, одновременно принимая двадцатидолларовую купюру от одного покупателя и пятидолларовую от другого. Она вручила им покупки и быстро сдала сдачи.

— Я не намерен давать на чай так щедро.

Джасинда взглянула на ясные карие глаза. Эрик Фортнер стоял по другую сторону прилавка, держа банку маринованных огурцов домашнего приготовления. В его протянутой ладони она увидела четыре однодолларовые купюры.

— Я дал вам двадцать.

— О, извините.

— Вы отдали мне его сдачу.

Молодая девушка обменяла свой полный кулак денег на четыре доллара Эрика и исчезла в толпе. Эрик остался.

— Вы выглядите так, как будто вам нужна помощь, — сказал он.

Да, она ей действительно была нужна.

Мейзи появилась рядом с Джасиндой и сразу включилась в работу, рассыпая шутки направо и налево.

— Попридержи своих лошадей, кучер… У меня только две руки, но какими опасными они могут быть…

Она на ходу кивнула Эрику:

— Почему бы тебе не пригласить бедную девушку посмотреть ярмарку? Ведь она весь вечер не выходила из этого киоска.

— Хорошо, — он сразу любезно согласился.

Джасинда взглянула в его карие глаза и молча кивнула.