Надо будет сказать Крисси о том, что она сработала неаккуратно. Хотя, может быть, она попросту не такой хороший хакер, какой кажется. Или компьютерщики, работающие на «ИнвестТех» оказались лучше?

— Почему не доложили начальству?

— Мы доложили, — ответил пленный. — Я лично докладывал об этом Егору. Но информация наверх не ушла. Похоже, что он решил воспользоваться чужим нападением на конвой.

— Какова была твоя роль в его плане? — продолжил задавать вопросы Глеб.

— Я должен был собрать людей и подготовить базу в Старой Москве. Зачем ему это, не знаю. Он… Он обещал мне твое место, место начальника службы безопасности, когда все закончится.

— Паскуда, — прошептал Глеб, но я это услышал. Похоже, что и слуховой имплант у записывавшего это видео был с хорошей чувствительностью.

А ведь начбезопасности мне не все сказал. А если учесть, что и видео с допросом он давать мне не хотел. Блядь, в очередной раз меня пытаются сыграть в темную. Как же они заебали…

Ну расскажи ты все честно и открыто, на хрена играть в эту секретность? Они ведь знают, что я на их стороне.

— Что ты стал делать?

— Первым делом мы разбили лагерь в Старой Москве. Откуда у Егора мобильный лагерь, не знаю. Я просто приехал на место, а там уже были грузовики со всем нужным оборудованием. За сутки мы собрали лагерь, подготовили все необходимое. Кто-то еще наладил снабжение, привез воду, сухие пайки в огромном количестве.

— Кто это был? — спросил Глеб.

— Я не знаю, — покачал головой пленный. — Я видел только курьеров, кто организовывал снабжение, не в курсе. Я вообще не знаю, с кем еще работал Егор. Он не знакомил нас друг с другом.

Глеб повернулся к одному из людей в полувоенной форме, тот подошел к стулу, схватился за спинку, и одним движением уронил его на пол. Откуда-то принесли обычную тряпку, которую положили пленному пиджаку на лицо. Следом в руках «эсбешника» появилась обычная пластиковая канистра на двадцать пять литров.

— Нет, нет! — закричал пленный, стал рваться из стороны в сторону, но это было бесполезно. Уж слишком надежно он оказался прикован.

Пиджак повернул шею в сторону, но один из безопасников присел на корточки, схватил его за голову и уложил прямо. Лицо пленного снова накрыли тряпкой.

Второй из «эсбешников» отвернул крышку на горловине канистры, и стал тонкой струйкой лить воду на лицо пленного.

Меня аж передернуло, когда я представил, что он сейчас чувствует. Воздуха нет, рот и нос надежно перекрыты мокрой тряпкой, в глотку льется вода, и даже голову не повернуть, чтобы хоть немного вдохнуть.

Я встряхнул банку энергетика, убедившись, что она пуста, отложил ее в сторону.

Секунд через сорок Глеб кивнул, «эсбешник» перестал лить воду, а мокрую тряпку стянули с лица пленного. Он снова закричал и принялся кашлять и отфыркиваться. Стул снова подняли.

— Кто ваши сообщники? — продолжил спрашивать Глеб.

— Да не знаю я! — завопил пиджак. — Не знаю! Всех их знал только Егор. Я только людей готовил! Остальным не я занимался!

Врать после такого невозможно, только говорить правду.