У него есть и возможности и мотив для того, чтобы изготовить транквилизатор, который сделал бы его безопасным для тех, кого он любит. Я перестала играть ручкой.

«Так ли это? Разве вампирский Поцелуй – не транквилизатор? Вполне возможно, что подчиненные вервольфы после него становятся, как все другие животные, покорными и теряющими координацию. Стефан сказал, что только с некоторыми волками бывают проблемы. Сэмюэль пришел драться, его волк готов был к нападению, и он оказался захвачен».

Я вспомнила о разбитых наручниках, оставшихся в доме Адама. Он так реагировал на похищение Джесси – но, возможно, это только часть дела. Впрочем, сейчас это неважно.

Я посмотрела на вторую страницу. «Зачем заменять Брана Адамом?»

Провела пальцами по этим словам. Я была не уверена, но должен существовать мотив, способный заставить усеять землю трупами и после этого не отказаться от замысла. Они оставили Адама в живых, хотя легко могли его убить, значит, им от него что‑то было нужно.

Бран был Марроком почти два столетия. Зачем кому‑то требуется убрать его именно сейчас?

Я записала: «Хотят перемен».

Возможно, Бран – ублюдок. Он был властелином в стиле старомодного деспота, но как будто именно этого хотели вервольфы. Под его управлением вервольфы Северной Америки процветали: и количество их, и сила выросли, в то время как в Европе они пришли в упадок.

Но был ли бы Адам другим? Даже если и так, то от этого не было никому выгоды. Он скорее всего был бы более деспотичным. Сэмюэль сказал, что Бран подумывал использовать Адама в качестве образцового примера вервольфа, но из этого, боюсь, ничего не вышло бы. Адам слишком горяч. Какой‑нибудь репортер сунул бы фотоаппарат ему в лицо и обнаружил себя распластанным на тротуаре.

Вот оно что.

Я сделала глубокий вдох. Не перемен кто‑то хотел – наоборот, сохранить все неизменным. А Бран собирается вывести волков наружу.

Неожиданно перестало казаться странным, что волки Адама могли предать его. (Мне думается, мои инстинкты меня не обманывают, в чем, по‑видимому были уверены другие). Теперь я видела, каким образом волки Адама могли решить, что помощь врагу – не предательство. Они готовили для своего Альфы путь к власти. Предполагалось, что нападение на дом Адама не причинит никакого вреда, но и смерть не оттолкнула бы их. Вервольфы умирают – и их волки тоже – ради цели. Волк типа Мака, который даже не принадлежит к стае, не рассматривался бы в таком случае как большая потеря.

Предателем мог быть кто угодно. Ни у одного из волков стаи Адама нет личной преданности Брану.

Я взяла карточку, которую дал мне Бран, и набрала верхний номер. Бран ответил после второго сигнала.

– Бран, это Мерси.

Теперь, когда он меня слушал, я не знала, что можно ему рассказать. Слишком многое оставалось чисто умозрительными рассуждениями. Наконец я спросила:

– Было что‑нибудь от Адама?

– Нет.

Я постучала носком.

– А… доктор Уоллес там?

Бран вздохнул.

– Да.

– Не можешь ли спросить у него, не создавал ли он транквилизатор, который действует на вервольфов?

Голос его стал резким.

– Что тебе известно?

– Ничего. Абсолютно ничего, включая то, где сейчас Адам и твой сын. А когда ты собираешься вывести вервольфов из укрытия?

– Сэмюэль пропал?

– Я бы не заходила так далеко. С ними вся стая – просто они не посчитали нужным со мной связаться.

– Хорошо, – произнес он, очевидно, не удивленный тем, что меня не держали в курсе. Отвечая на твой предыдущий вопрос – я считаю, что что‑то нужно сделать скоро. Не на этой неделе и не на следующей, но и не через год. Мои контакты в лабораториях ФБР сообщают, что наше существование уже почти не тайна.