– Не думаю, чтобы вы могли исправить то, что сделали со мной, – говорил Мак. – Вы не вернете мне мою жизнь и не вернете жизнь Мег. Вы можете только оставить меня в покое.

У человека волосы были коротко подстрижены, но я решила, что он военный, прежде всего из‑за большого черного пистолета в кобуре через плечо. Оба незнакомца выглядели военными – у Адама тоже такая наружность. Плечи у них немного излишне напряжены, спины выпрямлены. «Может, все‑таки они принадлежат Адаму. – Эта мысль заставила меня колебаться. – Если я причиню вред одному из волков Адама, мне нелегко придется».

– Новолуние приближается, – сказал тот, что с более длинными волосами, вервольф. – Чувствуешь это?

– Как ты собираешься прожить зиму, парень? – это опять коротковолосый. Голос у него добрый. Отцовский. Даже покровительственный. – В декабре бегать холодно, даже в этой пустыне.

Я сдержала рычание, обдумывая, как помочь Маку.

– Я здесь работаю. – Мак показал на гараж. – Если станет холодней, я думаю, она разрешит мне спать в гараже, пока не найду, где жить. Я ее попрошу.

– Попросишь ее? – произнес коротковолосый сочувственно. – Она держала тебя здесь ради нас. Она одна из нас, парень. Как, по‑твоему, мы тебя нашли?

Я ощутила запах шока, потом признания поражения. Эмоции обладают своими запахами, но только в форме койота я способна ощутить самые сильные из них. Я оскалила зубы: не люблю лжецов, особенно если лгут обо мне. Голос вервольфа звучал мечтательно.

– Когда придет луна, ты не сможешь остановить изменение. – Он покачивался взад и вперед. – И тогда ты будешь бегать и упиваться страхом добычи, прежде чем погрузишь в нее свои клыки.

«Призванный луной, – подумала я, забыв от неожиданности о своем гневе. – Если этот волк такой новый, что все еще призван луной, он определенно не из стаи Адама, и тот, кто его послал, идиот».

– Не пойду, – заявил Мак, отступая от них. Он сделал еще шаг назад – прижался спиной к стенке автобуса. Застыл, сделал глубокий вдох и огляделся. – Мерси?

Никто из двоих не обратил внимания на то, что Мак учуял мой запах. Вервольф все еще был погружен в мечты полнолуния, а человек извлекал пистолет.

– Мы старались сделать все по‑хорошему, – сказал он, и я почувствовала удовлетворение в его голосе. Может, он и пытался по‑хорошему, но по‑плохому ему нравится больше. Его пистолет из числа тех, что можно найти в военных каталогах для будущих наемников: выглядит он не менее внушительно, чем действует. – Садись в машину, парень. У меня серебряные пули. Если выстрелю, ты умрешь.

Говорил он, как бандит из гангстерских фильмов пятидесятых годов; я подумала, что он делает это нарочно.

– Если сяду в машину, все равно буду мертв, верно? – ответил Мак. – А двух других в клетках вы убили? Поэтому они исчезли?

Никто из них не заметил, что вервольф начал меняться, даже сам вервольф. Я видела, как сверкнули в темноте его глаза, и ощутила мускусный запах волка и волшебства. Он зарычал.

– Тише, – выпалил человек, потом оглянулся. Замолчал, глотнул и чуть заметно повернул пистолет в сторону своего напарника.

Как человек, вервольф весит примерно двести фунтов. Полностью изменившись, он прибавляет от двухсот до двухсот пятидесяти фунтов. Нет, я не знаю, откуда берется лишний вес. Это не наука, а волшебство. Я чуть тяжелей обычного койота, но это все равно означает, что вервольф впятеро тяжелей меня.

Я думала, как использовать преимущество в скорости, но когда вервольф, со своими вытянувшимися челюстями и оскаленными острыми клыками, сосредоточился на Маке и снова зарычал, я поняла, что потеряла время.