Митч! — беззвучно вскрикнуло сердце. Но мужчина обернулся, и она узнала Филипа Мартинеса, преподавателя старших классов, который иногда присылал своих учеников поработать с Денни.

  Ну откуда здесь возьмется Митч? Денни же предупреждал, что не сообщил ему о свадьбе. Хватит понапрасну себя терзать.

  Торжественно лились звуки органа. Лейси поймала на себе взгляд Норы, та отчаянно кивала в сторону бокового придела. Лейси глубоко вздохнула и шагнула вперед.

  Сначала гости показались ей просто морем лиц. Потом то здесь, то там глаз стал выхватывать знакомых. Вот Карл и Стюарт, вот одна из сестер из Но-риной университетской женской организации. А вон там дядя Уоррен, вид у него какой-то странный.

  Она ловила на себе его неуверенный взгляд — так недавно смотрел на него самого спаниель ее знакомых. Ну и пусть, подумала Лейси, но никакой злости у нее к нему не было. Хотя дядя Уоррен и вмешивался в ее дела, а теперь чувствовал угрызения совести, она ни в чем его не винила.

  Ведь благодаря дяде Уоррену она встретила Митча, неважно, на счастье или на беду.

  Может быть, это больно, нет, это очень больно, и еще — безнадежно. Но Лейси ни о чем не жалела. Если у нее больше ничего подобного не будет, если она не встретит человека, который заставит ее забыть Митча, то по крайней мере в памяти останутся эти дни... и эта ночь, когда они любили друг друга.

  Лейси вымученно улыбнулась дяде Уоррену, потом отвела глаза и рассеянно огляделась.

  Нервозность Норы вроде бы улетучилась. Когда пришла пора новобрачным занять свое место перед алтарем, Нора уже лучилась безмятежным счастьем. Денни выглядел гораздо хуже. Его лицо стало очень бледным.

  Но вот Нора взглянула на него, взяла за руку, и тут же напряжение отпустило его. Он улыбнулся и стал выглядеть таким же счастливым, как и невеста.

  Лейси долгое время была свидетельницей их взаимной любви и теперь, наблюдая за ними, чувствовала, как нарастает в горле ком. Она думала только о Митче. Пусть она хотя бы в мыслях будет рядом с ним. Но боль утраты становилась все острее, и она отчаянным усилием воли переключила свое внимание на священника, стараясь улавливать каждую деталь обряда, прислушиваться к каждому слову.

  Это были слова наказа, обета и благословения. Слова о неразрывности брачных уз и о необходимости глубокой вечной преданности. Именно те слова, какие нужны для начала совместной жизни.

  — Итак, — формальности ради произнес священник, — если среди присутствующих есть человек, который знает, почему эти двое не могут быть соединены священными узами брака, пусть он сейчас скажет или навсегда оставит их в мире.

  Денни взглянул на Нору и незаметно показал большой палец.

  И вдруг хлопнула дверь, за спиной жениха и невесты раздались шаги, и разъяренный мужской голос выкрикнул:

  — Черт возьми, она не может выйти замуж за Денни! Она любит меня!

  Все взоры обратились в сторону раздавшегося, как гром среди ясного неба, возгласа. В середине нефа, сжав кулаки, стоял Митчелл Да Сильва. Воцарилась напряженная тишина. Митч Да Сильва тоже молчал, переводя взгляд с Норы на Денни и потом снова на Нору. Наконец его искаженное гримасой, багровое от ярости лицо начало бледнеть.

  — Кто вы, черт возьми? — изумленно прорычал он, уставясь на невесту.

  У Норы от не меньшего изумления отнялся язык. Но ответ и не понадобился. Взгляд Да Сильвы выхватил из толпы Лейси, скользнул по ее бледно-голубому шелковому платью и широкополой шляпе на укрощенных кудрях, на какое-то бесконечно долгое мгновение застыл, скрестившись с ее взглядом, затем Да Сильва повернулся к брату и пробормотал:

  — Прости.