Мамин день

Гости к Светлане были званы к пяти, ровно в пять Виталик с Аришей стояли на Кировском проспекте, напротив «Ленфильма». Светлана с мужем жили в третьем от угла доме, что было для Михаила Ивановича Лошака, замдиректора «Ленфильма», чрезвычайно удобно.

— Сейчас Рекс на меня набросится, схватит за штаны, поволочет в зубах… Одна надежда, что при гостях не сожрет… Я Рекс!.. Гав-гав!.. — Виталик изобразил, будто кусает прохожего.

Прохожий посторонился, выразительно взглянув на Виталика. Ариша строго сказала «Рекс, фу!..» и, тоненько засмеявшись, сказала вслед прохожему «Извините…».

«Рекс» было одно из многих прозвищ, придуманных Виталиком для Михаила Ивановича, — «папочка», «наш муж», «Чурбан», «Чурбанище», «Медвежонок Миша», «Лошара». «Рекс» было самым удачным, самым смешным прозвищем, — стандартное имя для овчарки максимально точно выражало характер Михаила Ивановича и максимально забавно противоречило его уютной внешности. Невысокий, полноватый, щекастый, с мягким широким лицом, животиком, коротковатыми полным руками, он ничем не напоминал поджарую сухую овчарку, если и был похож на кого-то, то на славного плюшевого мишку, мишку-неваляшку. Как и положено человеку пикнического типа, Лошак был жизнерадостен, чрезвычайно общителен, улыбчив, то и дело закатывался прелестным смехом, в общем, производил впечатление человека самого добродушного.

А вот характером, человеческой сутью он действительно был похож на овчарку, смысл жизни которой вовсе не добродушно вилять хвостом, ласкаться, а нести службу, охранять, работать.

На Светлане Михаил Иванович Лошак был женат четвертым браком, что у не близких к нему людей вызывало недоумение. К примеру, паспортистки в ЖЭКе, хихикнув над его фамилией и заглянув на страницу с необычным количеством штампов о браках и разводах, удивлялись: такой милый, обаятельный, толстенький, что ж он все время женится?.. Судя по штампам, все жены Михаила Ивановича брали его фамилию — разводился Михаил Иванович всегда с очередной гражданкой Лошак, но Светлана на его улыбчивое «…Ты можешь на сцене остаться Ростовой, но ты моя жена… одна фамилия… бу-бу-бу, бу-бу-бу…» фыркнула: «…Ну, Миша… Светлане Ростовой стать Светланой Лошак?! Это смешно. И вообще, ты же понимаешь…» Михаил Иванович улыбнулся — смешно и кивнул — понимает. Но оказалось, они понимают разное. По ощущению Светланы расклад был такой: она была замужем за звездой мирового уровня, а Миша — обыкновенный человек. Хотя должность у него прекрасная, лучше не бывает, лучше замдиректора «Ленфильма» только директор «Ленфильма».

Больше всего Светлана любила власть. Не официальную, конечно, власть, а чтобы быть в центре, чтобы все театральные, отталкивая друг друга, кружили вокруг, боролись между собой за счастье попасть в ее ближний круг, дабы прикоснуться к славе Вадима Ростова, сказать походя «вчера у Ростовых…». Лошак хоть и не творец, в этом смысле мезальянс после гениального Ростова, в смысле власти подходил ей идеально. Власть у замдиректора «Ленфильма» большая, на нем все производство, все в его руках… На вопрос «Чем ты занимаешься?» Лошак ответил: «Да всем: деньги, сроки…» Деньги, технику — дать или не дать, отсрочить съемки или разрешить… Можно сказать, что Светлана уже потирала руки — режиссеры от него зависят, он разрешает конфликты… Киношная среда для нее новая, но она разберется, она будет разрешать конфликты, к ней будут приходить режиссеры, она будет царить на киностудии. В мечтах Светлана уже видела себя влияющей на распределение ролей, а затем и распределяющей роли… в смысле власти возможности просматривались — ух! Как будто стать императрицей.