|
Ты был единственной ниточкой, которую я не успел своевременно обрубить, и вот теперь та же ниточка снова протянулась ко мне из прошлого. Вот человек, сказал я себе, который многое знает и который меня ненавидит. От такого человека нужно поскорее избавиться, а разве есть способ лучше, чем отправить его в карантин ФАББ? Мои люди подкупили одного из санитаров. Стойло поместить тебя не в то отделение, и через пару дней с тобой было бы покончено навсегда. Но ты сбежал, и я решил быть терпеливым. Я знал, что рано или поздно ты придешь ко мне, и вот ты здесь…
– Я, наверное, не единственный, кто желает твоей смерти, – холодно заметил Нат. – О, я в этом уверен. Люди склонны завидовать чужим успехам. – Дело не в… – начал Нат, но Мартин перебил его. – Мне сказали, – начал он величественно, – что вскоре после твоего… пробуждения ты пытался покончить с собой. Представь себе, что я – король, могущественный владыка, который может удовлетворить это твое желание. Нет, я действительно могу устроить это для тебя. Как я уже говорил, наш проект имел колоссальный успех, так что я чувствую себя обязанным как‑то отблагодарить тебя за участие. Не беспокойся: у нас теперь разрешена эвтаназия, так что все кончится просто и без мучений. Я могу устроить так, что ты даже получишь удовольствие. Мы включим спокойную музыку, покажем тебе фильм – в общем, сделаем все, как ты захочешь. Ты уснешь и ничего не почувствуешь – разве это не прекрасно?! И когда он сказал это, Нат с особенной остротой почувствовал, как ему хочется жить – шагать, преодолевая сопротивление ветра, чувствовать на щеках хлесткие удары снега и дождя, нырять вниз головой в ледяную воду, погружаться в сладостную дремоту после близости с женщиной. Он хотел жить, а не существовать, – жить настоящей, полнокровной жизнью, чтобы бороться и побеждать, падать и вставать, плакать и радоваться. А главное – ему хотелось пережить это сидевшее перед ним существо, которое только казалось живым, хотя на самом деле оно умерло так давно, что даже успело сгнить. И, не успев как следует подумать о возможных последствиях, Нат бросился на врага. Его левая рука крепко сжала горло Мартина, а правая – в полном согласии со своей сестрой – сжалась в кулак и обрушилась ему на голову. Глаза Мартина едва не вылезли из орбит не то от удивления, не то от недостатка воздуха. – Я‑я… Она… она у меня… – прохрипел старик, делая слабые попытки оттолкнуть Ната. Откуда‑то издалека донесся быстрый топот и стук распахнутой двери, но Нат не обратил на эти звуки никакого внимания. – Кто?! – проревел Нат, слегка ослабив хватку. – Твоя Мэри… у меня. Нат выпустил морщинистую шею Мартина. – Но она погибла во время землетрясения. – Все дороги ведут к Мэри, – прохрипел Мартин. – Абсолютно все… Что‑то уткнулось Нату в спину, и он ощутил сильный электрический разряд, пронизавший его позвоночный столб от лопаток до крестца. Потом что‑то кольнуло его в бедро, и Нат, опустив глаза, увидел торчащий из ноги шприц с лекарством, выпущенный из специального ружья. В следующий миг комната качнулась у него перед глазами, и Нат повалился на пол. Сведенные судорогой мышцы больше не повиновались ему, а грудь сдавило так, что казалось, сердце вот‑вот остановится. Один из подоспевших на помощь Мартину охранников помог своему боссу вернуться на кресло‑трон. – Вы в порядке, сэр? – озабоченно спросил он. – Со мной‑то все в порядке, а вот с вами… Где вы были, черт вас возьми? Почему не остановили его сразу? – Мне очень жаль, сэр, мистер Рэндо… – Да‑да, я позабочусь, чтобы вы очень пожалели о своей оплошности! – взвизгнул Рэндо и ударил охранника по лицу. |
