Даже тогда, когда мне удавалось заставить себя не волноваться, единственной альтернативой более приземленными проблемами и общим чувством разочарования.

Я нашла ребят и передала Саймону инсулина. Я в одиночку раскрыла тайну Edison Group. Моя награда? После выходки Тори она получила все шансы, пытаясь заставить меня выглядеть плохо перед Саймоном.

Если бы был такой момент в моей жизни, когда я никому ничего не была должна, кроме тупой и скучной деятельности. Я могла говорить с мертвыми. Могла воскрешать мертвых. На прошлой неделе, я вляпалась в интриги достаточные, чтобы выиграть место в поединке на выживание.

Тем не менее, все, что я могла вообразить — зевающая Тори.

Приятно было желание Саймона защитить меня, но это было не больше, чем он мог бы сделать для маленькой сестры. Я думала о том, что, как он приходил на мою защиту, то, как он сожми мою руку, как он наклонился ко мне и прошептал что-то, и я хотела узнать, что именно. Но не могла.

И что? Из—за всего происходящего мне было очень жалко себя, потому что симпатичный парень не был заинтересован во мне "так"? Это заставляло меня чувствовать себя хуже, чем просто сгорать от скуки. Поэтому я глупо упрекала Дерека.

Говоря о Дереке... и я действительно скорее не... я забыла, каким он может быть? Нет, я просто забыла, каково это быть на принимающей стороне. Между ним и Тори, по крайней мере, я хотела выйти из этого с толстой кожей. Не потерять ни унции уверенности в себе, что у меня было.

***

Большую часть ночи я ворочалась, а когда удавалось заснуть, видела в кошмарах тетю Лорен, папу и Рей. Я просыпалась, задыхаясь и потея, все вокруг меня крепко спали. Мне бы не помешал глоток холодного воздуха для частичного спокойствия, чтобы присоединиться к ним только для возвращения кошмаров.

Наконец мой уставший мозг абстрагировался на том же месте, где бодрствующий подумал: мертвое тело находится в другой комнате. Без цели, полная сочувствия, однако решилась на повторный осмотр его положения. Мне снилось, что я перетаскиваю бедного духа обратно в оболочку, кричащего и проклинающего меня.

Тогда сон изменился, и я вернулась к обходу места. Затхлый, ужасный запах смерти окружал меня. Я чувствовала Дерека за мной, излучющее тепло его тела, как он прошептал:

— Хлоя, давай.

Что делать? Я была поймана в ловушку при обследовании пространства, как в тех ужасах. Ко мне ползут, ледяные скелетные пальцы касаются меня, от их вони живот сводит болью.

Дерек тряс меня, но я попыталась оттолкнуть его, сказать ему, что он не помогает на этот раз.

— Хлоя!

Я резко дернулась, сон испарился. Нависшие надо мной зеленые глаза блестели в темноте.

— Дерек? Что?..

Он аккуратно зажал мне рукой рот. Его губы приблизились к моему уху.

— Ты сейчас не спишь? Мне нужно, чтобы ты кое—что сделала для меня.

Тревога в его голосе поспособствовала выдворению любой сонливости из моей головы. Я покосилась на него в темноте. Глаза горели лихорадочным блеском? Или это только их обычное странное свечение, как у кота в темноте?

Я отдернула руку.

— Ты снова обращаешься?

— Что? Нет, я в порядке. Просто слушай, ладно? Помнишь тело в другой комнате?— он говорил медленно, осторожно.

Я кивнула.

— Ты будешь думать о том, что теле для меня, ладно? О духе, что был в нем. Ты должны освободить…

— Освободить? Я—я не вызывала…

— Тссс.