– И вот совсем недавно мы снова встречаем Кладбищенских Псов, – неторопливо пробормотал Рендел, уловив общую нить размышлений. – Вполне живых и пригодных к ремеслу убийц.

– Именно, – подтвердил гном. – Можно предполагать, что это обман или уловка, но мы же все там были. Это в самом деле Кладбищенские Псы! И, судя по последствиям переворота во дворце остроухих, они пришли в Ирэтвендиль за Капканом Хранителя.

– Значит, вопрос в том, откуда они взялись теперь, после нескольких лет молчаний? – уточнил Рендел.

– И в том, – нахмурился Тайерар, – для чего им нужен камень?

– Вернее, – задумчиво протянул Вальдриссан, – для кого им нужен камень.

Все взгляды обратились к темному эльфу. Собравшиеся понимали: разумеется, украденная королевская реликвия Ирэтвендиля была похищена не для того, чтобы новый хозяин просто любовался ею перед сном. Но голос Вальдриссана звучал так, словно у него было какое то внятное предположение, и сейчас всем хотелось его услышать.

– Может ли быть так, – Вальдриссан начал осторожно и издалека, но Данан перебила бескомпромиссным:

– Может.

Хольфстенн взглянул на чародейку, а потом лениво повел рукой в сторону те’альдинца:

– Ну, Красавчик, если ты умеешь читать мысли, то давай, озвучивай. Потому я точно сейчас ни хрена не понял, что у них там в башках «может быть».

Командор взяла это на себя.

– Это довольно смелое предположение, и ему не хватает доказательств, – сразу оговорила женщина. – Но пока – единственное. Смотрите, на теле одного из головорезов во дворце Ирэтвендиля мы нашли метку, как у меня. А рядом с ним – скол в пространстве, какой остается от проходов в Разлом. Короче, мы точно можем сказать, что Фирин использовал метку, чтобы в нужный момент создать проход к ее носителю и забрать из его рук Капкан Хранителя.

– Чего т’ запутано, к‘мандор, – прожевал Анси.

– Помолчи, – мягко осадила чародейка. – Еще один важный момент кроется в прошлом. Сразу после победы над архонтом я с трудом соображала, но потом кое что вспомнила. Ты, Вальдриссан, говорил Тальваде, будто чувствовал на поле боя присутствие Длани Безликого.

– Проклятый посох? – изумился Стенн.

– М м, – согласился Вальдр.

– Кто его проклял? – не понял Анси.

– Гномы, – ответила Данан, снова перехватывая инициативу. – Если кратко, Длань Безликого – это такая же королевская реликвия эльфов, что и Капкан Хранителя. Только не у светлых эльфов, а у темных. Сразу после Четвертой Пагубы король Тэхт Морниэ был убит, а посох украден, что навсегда изменило баланс сил в подземельях между гномами и темными эльфами и положило начало анархии у последних. – Данан кратко взглянула на Вальдриссана: нигде не напутала или не наврала? Эльф ограничился кивком: «Все так». Чародейка продолжила. – Вальдриссан говорил, что чувствовал присутствие посоха во время сражения за Цитадель Тайн.

– Верно, а когда битва закончилась, посох словно по волшебству исчез.

Данан закивала головой:

– Единственным, кого не смогли найти и опознать после битвы, был Фирин. И он, к слову, маг. То есть, он был с посохом.

– То, что он был с посохом, не означает, что он был с тем самым посохом, – разумно заметил Рангзиб.

– Согласна. – Спорить выглядело глупым. – Но после того, как Фирин исчез, из Цитадели пропало еще кое что. – Данан посмотрела на Тайерара. Он сначала насупился: видимо, он должен понимать, о чем речь? Ах, конечно!

– Надежда Пророка, кольцо верховного чародея в Цитадели, тоже исчезло.

– И при чем тут оно? – напрягся Рендел.